Бывало, что Аббас и вовсе не приходил — то ли болел, то ли ему тоже надоела эта комедия. Устав ждать, Сейида обращалась к дежурному:
— Мы пойдем?.. Видно, сегодня не придет.
— Может, задержался…
— Сколько же его ждать?
— Ничего, подождешь, не принцесса!
Дежурный зевает, копается в бумагах, рисует карандашом замысловатые узоры… В конце концов, смирение посетителей заставляет его смягчиться — он машет рукой: ступайте!
Аббас не приходил на свидания несколько недель подряд. Затем появился, суровый и преисполненный решимости.
— Все еще не образумилась?
— Оставь ты нас в покое, изверг!
— Ну ладно, придется нам разговаривать по-другому. Я вижу, деньги тебе дороже сына…
Аббас круто повернулся и ушел, даже не взглянув на Габера.
Сейида всю ночь не могла сомкнуть глаз, угроза Аббаса привела ее в трепет. Что он еще задумал? Неужели он имеет право забрать Габера? Ну нет, не может такого быть! Или попытается украсть?.. Дворник предупрежден, школьный сторож тоже… Вряд ли ему удастся. Да и не способен Аббас на какие-то длительные усилия: ждать, выслеживать, подстерегать — нет, это не для него. Итак, остается, суд. До семи лет ребенка не могут оторвать от матери, даже заявление не станут рассматривать, но потом. Конечно, Аббас не способен воспитать сына — все время пропадает в кабаках и притонах. Однако он может сказать: Сейида Габер и небезызвестная красотка Наргис — это одно лицо. Неужели суд примет во внимание ее прошлое?.. Ведь с этим давно покончено!
Время шло. Габеру исполнилось семь лет. Аббас скрылся с глаз и не подавал никаких признаков жизни. Но однажды Сейида получила повестку в суд. Она тут же обратилась к адвокату. Началась долгая, утомительная тяжба. Сейида утверждала, что отец не может содержать ребенка: он нигде не работает, пьет, играет в карты и шляется по злачным местам. Аббас отвечал, что Сейида сама работала в квартале Вишш эль-Бирка — в этом легко убедиться по официальным документам.
Дело затягивалось. Сейида нервничала, начинала терять надежду и наконец сделала попытку договориться с Аббасом.
Он пришел вечером как ни в чем не бывало, словно забежал в гости, шутовски раскланялся и, поигрывая тростью, спросил:
— Надеюсь, можно присесть?
— Садись…
Аббас опустился на стул, закинул ногу на ногу и насмешливо начал:
— Если меня не разыграли, ты решила договориться по-хорошему…
— Перестань, Аббас! Давай поговорим серьезно.
— Куда уж серьезнее! Габера собираются вернуть отцу.
— Что ему делать в этом доме? Ты там и часу не бываешь.
— Найму воспитательницу.
— На какие деньги?
— Ты будешь давать, если так за него боишься.