Стремление включить то или иное происшествие в систему, связать его с предыдущим приводило нередко к тому, что предвестия изобретались задним числом или одновременно с событием. К такого рода «пророчествам после случая» относится большинство рассказов о «плачущих» изображениях античных божеств, передававшихся древними писателями и хронистами по слухам. Язычество было довольно практичной религией: вера язычника нуждалась в постоянном материальном подтверждении.
Христианством дозволялись и принимались не любые чудеса, но лишь такие, которые имели, с точки зрения церковников, несомненно «божественную причину». Массы, сохранившие и привнесшие в христианство множество языческих верований, нуждались, по мнению многих практичных священнослужителей, в чуде — и мнение это не раз оправдывалось. Протестантизм, появившийся в XVI в., изгнал из реформированной церкви множество суеверии, объявив их «папистскими бреднями». Лютеранское, кальвинистское и прочие протестантские вероучения не признают чудесного появления слез, крови, пота и т. п. и прихожане не видят таких «чудес».
Католическая церковь в том же XVI в. на Тридентском соборе в борьбе с реформаторами признала суеверными и невозможными многие прежние «чудеса». Но вера в плачущие или кровоточащие образы сохранилась у католиков вплоть до наших дней. Слухи о подобных случаях распространяются, как правило, во времена смутные: так было во время испанской интервенции в Италию и грабежа Рима, упоминаемого в этой главе, так было и в 1920 г. в Ирландии во время гражданской войны.
О православных «плачущих иконах» мы, по крайней мере, имеем больше документированных сведений. Любое исследование таких икон — от Петра I, лично вскрывшего «чудотворную икону», до кампаний по вскрытию мощей и проверке «чудес», проведенных в первые годы Советской власти, — показывало, что «чудеса» фабриковались церковниками. Судя по некоторым деталям, современные «чудеса» также рукотворны: они совершаются или с корыстными целями, или их авторами являются шутники-мистификаторы.
Собственно, в самом изложении тех случаев, от оценки которых авторы книги осторожно воздерживаются, видна их неуверенность. Они не рассматривают «кровотечения» и «плачи» как предвещения исторических событий, «потение» статуи Орфея, «плач» статуй Христа, св. Лючии или Аполлона признают «слишком фантастичными», но в противовес им выдвигают другие случаи плачущих и кровоточащих изображений, вся достоверность которых состоит только в том, что они «произошли» в XX в. Но чем сообщения современных любителей сенсаций достовернее свидетельств древних авторов, так и остается неясным. Можно поверить, что молящиеся в Порту-дас-Кайшас получали исцеления, но это результат самовнушения, а не чуда (об этом есть немало исследований ученых и написан ряд научно-популярных книг).