Ничего больше по этому делу сообщить не могу».
Прокурор кончил читать. Ежи Павельский, с волнением слушавший протокол, произнес:
— Все-таки нашлось доказательство моей невиновности.
— Должен вас огорчить, но ни я, ни суд не можем считать это доказательством вашей непричастности к убийству Зарембы. Даже если принять, что слова «Не Павельский» означают: «Меня убил не Павельский», это говорит лишь о том, что он хотел вас выгородить. Умирающий не всегда хочет отомстить убийце. К тому же Заремба чувствовал себя виноватым. Он отбил у вас жену, разбил семью. Может, умирая, он хотел искупить вину? И благородно отрицал ваше участие в преступлении. Для прокурора это всего лишь рыцарский жест, а не доказательство. Вот если бы он назвал фамилию вероятного виновника. Мы искали бы тогда повод, который заставил предполагаемого убийцу подменить пистолет. Это стало бы на суде полным доказательством вашей невиновности. Сейчас же это в лучшем случае смягчающее обстоятельство: умирая, жертва прощает убийцу и пытается укрыть от правосудия. В таком деле, как ваше, невинность можно установить, только найдя убийцу.
— Это несправедливо.
— Служа правосудию, я не могу подойти к делу иначе. У меня нет доказательств, что это слова, сказанные в полном сознании, а не бред умирающего. Конечно, показания доктора Малиновской ваш адвокат использует. Вы уже избрали себе защитника?
— Нет. Я никого не хочу.
— Опять бесполезное упрямство. Роль адвоката в уголовном процессе — это и помощь суду в установлении истины. Указать на все смягчающие обстоятельства — это очень важно.
— Не нужно мне никаких смягчающих обстоятельств. Я невиновен. И Заремба об этом знал.
— Жаль, что перед смертью он не мог или не хотел назвать убийцу, если вас им не считал. Но вернемся к делу. Могу зачитать и показания медсестры. В целом она подтверждает сказанное врачом. Лишь последовательность произнесенных умирающим слов в рассказе Вартецкой выглядит иначе. Это большого значения не имеет и объясняется тем, что обе женщины дали свои показания спустя длительное время, слов Зарембы не записывали, так как значения им не придавали. Может быть, напрасно с машиной «скорой помощи», которая увезла раненого актера, не послали сотрудника милиции, который сидел бы рядом и допросил его, если он пришел бы в сознание. Мы проверили, почему произошло такое упущение. Дело в том, что, забирая раненого, врач «скорой помощи» заявил офицеру, который вел предварительное расследование, что нет никакой надежды на то, чтобы сознание к раненому вернулось. Врач сказал, что машина не довезет Зарембу даже до ближайшей больницы. И не очень ошибся. Бедняга умер через полтора часа после выстрела. Что же касается адвоката, если вы сами его не выберете, я внесу предложение о назначении защитника от суда.