Но обстоятельства резко переменились после 1750 года, причем без вмешательства какого бы то ни было технического новшества. За 25 лет было построено 27 домен на коксе и закрыто 25 старых доменных печей. Дело в том, что возросший спрос на черный металл очень сильно поднял цену древесного угля, которая составляла примерно половину стоимости штыка чугуна.
К 1760 году издержки производства при плавке на древесном угле более чем на 2 фунта на тонну превышали себестоимость в соперничающем процессе. Следовательно, не введение пара и машины Болтона и Уатта привело к принятию кокса в качестве доменного топлива. Игра была сделана до того, кокс бы выиграл партию, будь то с паром или без него.
Все это, однако, не умаляет роли пара в предстоящем расширении английской металлургии. С одной стороны, с введением в действие мощных дутьевых устройств он позволил значительно увеличить размеры доменных печей.
С другой же стороны, освободив металлургическую промышленность от обязательного соседства с водными потоками, он открыл для металлургии новые регионы, в особенности так называемую Черную Страну в Стаффордшире, области, богатой железной рудой и каменным углем, но бедной водными артериями с быстрым течением.
Металлургия, будучи решающей отраслью в долгосрочном плане, в XVIII веке не играла первых ролей. Дэвид Ланд, один из выдающихся историков современности, писал, что железоделательная промышленность пользовалась большим вниманием со стороны историков, чем она того заслуживала в генезисе промышленной революции.
Однако вернемся ненадолго к хлопку. Хлопковый бунт считается сценическим прологом английской промышленной революции. Хлопок в Европе перерабатывали начиная с XII века, однако, нить, импортированная с Леванта, оказывалась непрочной, поскольку была довольно тонкой. Она не употреблялась в чистом виде, а только в сочетании с льняной основой.
Как следствие в XVII веке торговцы стали вывозить в Европу уже не только сырье, но и полотна и набивные ткани Индии, чудесные, целиком хлопковые ткани, умеренной стоимости, зачастую с красивой цветной набивкой, которые, в противоположность европейским, выдерживали стирку.
Вскоре произошло настоящее завоевание Европы, средством которого были корабли индийских компаний и важной пособницей которого сделалась мода. Чтобы защитить свою текстильную промышленность, Англия в 1700 и 1720 годах запретила на своей национальной территории продажу индийского полотна, однако же последнее продолжало прибывать, в принципе для реэкспорта (который был разрешен), но поскольку контрабанда наслаждалась этим вволю, такие ткани были повсюду, радуя взор и угождая упрямой моде.