Войны между Бурбонами и Габсбургами, то затихая, то разгораясь, шли на территории Италии почти беспрерывно вплоть до 1748 года.
В 1733 году разгорелась война за польское наследство. Сардинское королевство (так теперь называлась Савойя) в результате ловких дипломатических ходов сумело сделать кое-какие территориальные приобретения. Неаполитанское королевство и Сицилия перешли к Карлу Бурбонскорму, сыну испанского короля. Австрии достались Парма и Пьяченца.
В Венском мирном договоре также оговаривалось, что после смерти последнего представителя династии Медичи Тосканское великое герцогство перейдет герцогу Лотарингскому, супругу Марии-Терезии австрийской.
Последний Медичи умер в 1737 году, а Мария-Терезия в 1740 году стала императрицей.
Следующей войной, которая прошлась огненным катком по Италии, была война за австрийское наследство (1740 — 1748 гг.). Воюющие стороны распределились теперь следующим образом: императрица Мария-Терезия вкупе с Англией и Россией против Франции, Испании, Пруссии и ряда немецких княжеств. Сардиния сначала выступала против императрицы, затем переменила фронт.
Пьемонт, Парма, Пьяченца и Миланское герцогство сильно пострадали во время этой войны* В 1748 году был подписан Аахенский мирный договор.
Испанским Бурбонам лишь частично удалось вернуть себе былое влияние в Италии. Королевство обеих Сицилий, включающее Неаполь и непосредственно Сицилию, было восстановлено. Во главе его встал Карл III, сын испанского короля Филиппа V, отказавшегося от своих прав на испанский престол.
Один из членов Габсбургского дома занял тосканский престол, Ломбардия также вошла в состав австрийских владений.
Италия потеряла Парму и Пьяченцу, территория Миланского герцогства была урезана за счет владений коро-левс.тва Сардинии, восточные границы Сардинского королевства теперь доходили до реки Тичино.
В Италии наступила полоса относительного затишья. В 1738 и 1755 годах вспыхнули восстания на Корсике против генуэзского господства.
В то время как внешняя политика Италии оставалась весьма пассивной, и великие державы по своему усмотрению кроили и перекраивали границы ее государств, Сардинскому королевству удавалось проводить самостоятельную политику. Откровенная зависимость дипломатии сардинцев от перевесов той или иной из воюющих сторон стала притчей во язы-цех. Нимало не смущаясь этим, Сардиния умела каждый раз оказываться в лагере победителя, извлекая из этого немаловажные выгоды.
Однако Дж.Канделоро подчеркивает, что успехи Сардинского королевства зависели не только и даже не столько от политики его правителей, сколько от того, что Франция и Австрия, заинтересованные в существовании этого буферного государства, заботились главным образом о том, чтобы оно не попало в руки противника. Одновременно они следили также и за тем, чтобы Сардинское королевство не стало чересчур сильным.