- Приревновал, - нехотя согласился на выдохе затяжки.
И тут же поменял неприятную для меня тему.
- Откуда у тебя такое шикарное ружьё? На охоту тут вроде с пулемётом ходят.
- Аааа... Это... - Саркис любовно погладил цевьё "бинелли", - Когда сюда собирались, вербовщик нам сказал, что тут опасный мир и хищников много, вот мы и закупили с Арамом по полной программе всего самого лучшего, как на африканское сафари. А тут, ара... Сам видел. Вот и стоит оно у меня на кухне на случай, если кто нехороший полезет.
- А как же запрет на оружие в городе?
- Тут такая штука, ара, что налоговым резидентам города можно держать на рабочем месте оружие в целях самообороны. А вот выносить открыто на улицу уже нельзя. Ну, ладно, - похлопал армян меня по плечу, - Сейчас буры придут и Арам - помогут погрузиться. И это, ара... Ты мимо российской Базы поедешь, или только до "Америки"?
- Мимо поеду, мы до "Европы" собрались прокатиться.
- Арама прихватишь? - попросил, - Всё быстрее ему будет, чем на поезде. Да и комфортней.
- Обязательно, - улыбнулся я, - Куда мы без Арама. С ним хоть до Одессы.
- Нееее... До Одессы не надо, - совершенно серьезно проговорил Саркис, - Он надолго бизнес бросать не может.
Расставшись с Саркисом, пошел на помост к девчатам. Собрал всех в кружок и выписал люлей.
Всем.
И кто с чужими мужиками кокетничал.
И кто честно на разборке вещей пахал.
Под конец разразился сентенцией о том, что порядочные девушки так не поступают.
- Кто девушка? Я?! - удивлённо возмутилась Альфия, - Я давно не девушка, и совершенно не порядочная.
- Значит, после второго проступка, пойдешь в Одессу пешком, - сказал уже устало, накатил адреналиновый отходняк, - Больше я к этому вопросу возвращаться не буду. Мало вас воровали? - это я уже всем рыкнул.
Альфия на этот раз промолчала.
Остальные тоже. Даже не было обычного бабского "а что такого?", "ничего же не было" и прочей подобной лабуды.
Только Антоненкова, как бы посочувствовала.
- Тебе, командир, сейчас шила бы принять, кубиков с полста, пер орально. Может и орать бы прекратил.
Махнул рукой и ушел от них на край помоста, под арку, с которой уже облетели завядшие свадебные цветы. Встал спиной к девчатам и закурил.
Через пару минут меня сзади обняли ласковые руки.
Чей-то подбородок опустился на плечо.
И голос Ингеборге прошептал в ухо, щекоча.
- Что с тобой, сегодня, Жорик? Ты сегодня сам не свой. Какой-то неласковый, неженственный?
- Кто неженственный? Я неженственный!? - сломанная сигарета полетела на гравий.