— Это к вам. Какой-то человек хочет вас видеть. Некий Меррест.
— Но… сейчас не время.
Мадам Поли заметила, что Элен побледнела, и сказала старухе:
— Пусть войдет!
— Мадам! — простонала Элен, у нее все внутри похолодело.
— Да не волнуйтесь! — сказала мадам Поли елейным голосом. Из-за болезни я живу как затворница, так что любые гости мне в удовольствие.
Элен услышала мужские шаги на лестнице и подняла голову, когда вошел Андре. Он мельком взглянул на нее и быстро осмотрел комнату, которая, наверное, показалась ему типично «женской» из-за обилия подушек, ламп и статуэток из опалового стекла.
— Садитесь же, мсье Меррест, — пригласила мадам Поли, указывая на стул.
— Спасибо, мадам. Я на минутку. Мне нужно только сказать пару слов мадемуазель Морель.
— Только пару?
— Прошу прощения за бесцеремонность. Я пытался дозвониться, чтобы не беспокоить вас своим приходом. Но служанка ответила, что ей не позволено звать вас к телефону до четырех часов.
— Да, это так.
Мадам Поли выдержала (намеренно?) довольно долгую паузу, не спуская пристального взгляда с посетителя. Специально, подумала Элен, чтобы смутить Андре. Оправившись от испуга, она напряженно, до боли в висках, следила за происходящей сценой, пока еще смутно подозревая, что сейчас может разразиться скандал. Андре сидел очень прямо, положив руку на колено, славно перед деревенским фотографом. А мадам Поли на диване снова приняла позу мадам Рекамье.
— Вы приехали в Венецию в прошлый четверг, не так ли?
— Да, мадам, — ответил Андре, не скрывая удивления.
— Вы не спрашиваете меня, откуда я это знаю?
— Наверное, от мадемуазель Морель.
— Нет.
Мадам Поли с детским восторгом предвкушала, какое впечатление она сейчас произведет. Ее крошечные губки растянулись в усмешке, которой она хотела придать лукавое выражение.
— В тот день мадемуазель Морель пришла сюда как обычно, но была бледна как смерть. Она точно так же побледнела, когда сейчас объявили о вашем приходе. Вот я и пришла к выводу, что если те же причины…
— Мадам, — несколько высокомерно сказал Андре, — быть может, ваши выводы и проницательны, но я не моту их выслушивать.
— И все же придется, — возразила мадам Поли приторным голосом, обмахиваясь платочком.
Было совершенно ясно, что она открыто насмехается над ним, и это встревожило Элен. Лицо Андре вдруг помрачнело от сдерживаемой ярости, и она испугалась что разговор, начавшийся таким образом, может кончиться плохо. А коль скоро он кончится плохо, то, конечно, пострадает она.
— Ну, так почему же вы настаивали, чтобы я приняла вас? — спросила мадам Поли, сладострастно пососав свой мундштук. — Неужели это столь срочно?