- В чем дело, Гэс?
- В моей комнате лежит женщина! Она грозится, что я потеряю работу, что... у меня будут всякие другие неприятности, если я не ублажу ее, выпалил Гэс. - Но разве это входит в мои обязанности? А если входит, я хотел бы, чтоб вы мне сами об этом сказали.
Фитцджеральд нахмурился, взял сигару, обрезал кончик, закурил. Потом прочистил горло.
- Ронда? Кто ж еще. Ну, прямо скажем, она сложена как туалет во дворе, и хотя выражается очень крепко - ну прямо адский огонь и пламень, - на самом деле холоднее, чем дохлый индеец. Все это так, но я так понимаю мужчина, который не может взять и обслужить бабу с полоборота, не в состоянии, когда надо, и кулаки применить.
- Дело не в этом, мистер. Фитцджеральд. Дело в том, кто командует, ответил Гэс спокойно.
- Ну, могу тебе сказать, что ты нажил себе врага, - сказал пожилой ирландец. - Но тут ты должен выполнять то, что я тебе приказываю делать, а я тебе не приказываю быть... эээ... с этой шлюхой.
- Так точно, сэр. - Гэс собрался уже было уходить.
- Подожди, Гэс. Я тебе кой-чего скажу. - И голос Фитцджеральда стал очень жестким. - Здесь, в этом городе, все, что делаешь, нужно делать до конца - либо вообще не делать. И никогда не останавливаться на полдороге. Ни в чем...
- Ну а что же мне нужно было сделать? - спросил Гэс, совсем сбитый с толку.
- Тебе нужно было ее трахнуть или избить так, чтобы из нее говно полетело. А теперь - пошел к черту отсюда, а; то я окончательно выйду из себя!
Гэс ретировался в полном замешательстве.
Когда он позже рассказывал Джиму о том, что произошло, его растерянность никак не уменьшилась. Как так: его наняли защищать хозяина, вручили тяжелый, надежный пистолет. Однако вместо этого ему приходится отбиваться от сексуально озабоченной богатой бездельницы.
Джим все это выслушал, потом покачал головой.
- Не знаю, не знаю, как это у тебя все получилось. Я послал тебя за джином, а ты что мне принес? Идиотскую историю про глупую бабу.
- Ну как я мог с ней... я ее совсем не знаю!
- Ладно, ладно, Гэс, - сказал Джим, продолжая покачивать головой. Некоторые гоняются за этим, а к некоторым оно само идет. Но как веревочке ни виться, конец один.
Когда, уже под утро, Ронда уходила, она нетвердо держалась на ногах. Джим играл на банджо, все музыканты сильно устали; Гэс стоял у двери один. Ронду под локоть поддерживал один из барменов, который в ту ночь не стоял за стопкой. Помада размазалась по лицу женщины, исказив форму губ; платье на ней было перекручено; лицо было очень бледным, и волосы казались особенно неестественно желтыми. Выходя, она в упор посмотрела на Гэса. Тот постарался отвести взгляд, но вспомнив, что ему говорил мистер Фитцджеральд, поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза.