Разве что старший группы обратил внимание, что между двумя большими алтарями из песчаника виднелся след еще одного — поменьше, когда-то замурованного в пол, но потом тщательно извлеченного.
Следов пожаров, уличных боев, штурма и вообще военных действий обнаружить не удалось. Было похоже, что город оставили организованно и без особой спешки.
— Продолжить разведку! — приказал командир отряда майор Капустин.
При выборочном осмотре домов не нашли ничего существенного.
Битые горшки и амфоры (размерами от «мерзавчика» до человеческого роста) с простеньким орнаментом, обломки деревянной мебели, какое-то бесформенное тряпье.
В куче строительного мусора случайно откопали сплющенный медный кувшин с ручками в виде бараньих голов, а на чердаке кузницы — завернутые в истлевшую кожу два кинжала без рукояток (не иначе спрятанные вороватым подмастерьем).
То ли жители унесли с собой все, что представляло хоть какую-то ценность, то ли позже безымянный город тщательно обшарили любители поживиться чужим добром, а скорее и то и другое.
К полному разочарованию прикомандированного к отряду археолога, не было найдено надписей — ни на русском, ни на арабском, ни на древнехорезмийском. Впрочем, как и на любом другом языке.
Зато были обнаружены целых две тюрьмы. Первая в подвале одной из башен, другая на окраине города — обнесенная валом площадка, где было вырыто несколько глубоких широких ям, прикрытых сверху рассохшимися деревянными решетками и обложенных изнутри валунами.
Неприятные предчувствия не оставляли майора Капустина. Подобно тому как не бывает полностью бесшумных засад (если верить классикам), не бывает и полностью безлюдных пустынь. Где-то есть охотники, где-то — оазисы с земледельцами, где-то — караванщики и караван-сараи. Тут же, насколько они успели осмотреть окрестности, признаков человеческого обитания не имелось.
Вернее, признаки-то имелись — пара разрушенных «кишлаков», заброшенные каналы, межевые камни на бывших полях, заросших редкой, чахлой колючкой. Причем кишлаки не были, насколько можно понять, разрушены войной или иным бедствием. Глинобитные стены носили лишь следы времени.
И нигде ни одного скелета.
Кстати, археолог пожаловался, что и кладбищ у кишлаков вроде тоже не наблюдается — как и в городе. Черт, съедали они своих мертвецов, что ли?
Придет же такое в голову…
Захрипела, забулькала рация.
— Первый слушает! — встрепенулся майор.
— Это лейтенант Борисов! — донеслось из динамика. — Мы нашли местного жителя!
— О черт! То есть я хочу сказать, отлично… Тащите его сюда живей.