Между тем тоннаж торгового, отчасти и военного флота противников Германии таял, как лед, попавший в теплое течение. Только в октябре пошло ко дну около пятидесяти таких судов. Обстоятельства гибели многих из них свидетельствовали о том, что немцы применяют какие-то необычные мины, конструкция которых оставалась для англофранцузских союзников полнейшей загадкой. Стало очевидным, что сказанное германским фюрером о новом оружии — не пустое бахвальство, а попытка запугать действительно существующим, весьма эффективным оружием.
Новый военно-морской министр Великобритании Уинстон Черчилль, занимавший этот пост более четверти века тому назад, был вне себя. Никогда прежде он не мыслил, чтобы всесильная Интеллидженс сервис, которой на всем протяжении своей политической деятельности он отдавал предпочтение перед подобными организациями в других странах, была не в состоянии раздобыть хотя бы самые общие данные об этой мине немцев. Только теперь становилось понятным, почему Адольф Гитлер настойчиво требовал от начальника абвера подробные сведения о новой глубинной мине, принятой на вооружение англичанами. Он хотел знать, не стал ли секрет немецкой мины достоянием противников Германии.
Гитлер берег секрет этой мины настолько тщательно и строго, что даже начальник абвера не знал о ее существовании в арсеналах рейха. Гитлер берег ее, чтобы использовать в наиболее критический момент. Приказ о применении ее против флота Великобритании он отдал в день завершения кампании в Польше, то есть более чем через полтора года после начала массового ее производства.
Когда заместитель военно-морского министра первый морской лорд адмирал Дудли Паунд прошел в комнату, примыкавшую к кабинету первого лорда адмиралтейства, Черчилль сидел за обеденным столом с повязанной под самый подбородок накрахмаленной салфеткой и с аппетитом ел свой любимый бифштекс с кровью. Увидев адмирала, он буквально застыл с полным ртом. Лицо вошедшего было чернее тучи, глаза выражали тревогу.
Черчилль не выдержал, проглотил неразжевавный кусок и зарычал:
— Говорите же сразу, черт побери! Что еще стряслось?
Срывающимся голосом адмирал доложил, что шесть большого водоизмещения торговых судов, накануне вечером подошедших к устьям Темзы, в результате взрывов, возникших при неизвестных обстоятельствах в разное время в течение ночи, пошли ко дну вместе с грузами и экипажами…
— Мы стоим перед фактом наличия у немцев какого-то действительно дьявольского оружия… — растерянно произнес первый морской лорд. — Да, сэр!
Бифштекс остался недоеденным. Волна тревоги, еще раньше охватившая адмиралтейство и правительственные круги Великобритании, вздымалась все выше. Но вместе с ростом тревоги росло и убеждение в среде английских политических деятелей всех оттенков в том, что если в конечном итоге Гитлер все же нападет на Россию и разгромит ее (а в этом не было сомнений!), то он обрушит свой бронированный кулак и на страны Западной Европы… И после победы на Востоке для экспансии нацистских правителей Германии вообще не будет сколько-нибудь надежных преград. Ни Франция, ни тем более малые страны Европы порознь и даже вместе не в состоянии будут успешно и длительно сопротивляться натиску зарвавшегося и сильного, уверенного в своих возможностях и беспощадного противника. А Великобритания? Этот устаревший корабль уже дал основательный крен, и флаг его достаточно подмочен… Что же будет с ним, когда с моря и воздуха немцы обрушат на него всю свою мощь?! Его вспомогательные «суда» и «суденышки», называемые в Соединенном Королевстве «доминионами», разбредутся кто куда…