Эти мысли не остановили Лиллиан, она раскрыла губы, и ее язык сам скользнул ему навстречу. Она застонала от удовольствия, когда тонкая нить его самообладания лопнула и поцелуй из нежного превратился в страстный.
Внезапно Лиллиан поняла, что перемещается. Саймон повернул ее так, что она оказалась спиной к столу. Он приподнял ее, посадил на край и еще крепче прижал к себе. Как и за день до этого в библиотеке, Лиллиан почувствовала, как что-то изменилось в их объятиях, когда Саймон дал волю страсти.
Но на этот раз она ощутила кое-что еще. Безумие. Неистовую нужду замаскировать что-то неприятное.
Лиллиан было знакомо подобное состояние. Как часто ей самой хотелось любыми возможными способами заставить боль уйти!
Но странно, ей хотелось преподнести Саймону такой подарок. Ей хотелось заставить его забыть то, что не давало ему покоя, снять с него груз печали, подарив себя. И возможно, избавиться и от своих тяжких мыслей.
Наверное, в это мгновение в ней произошла какая-то перемена, которая позволила ему почувствовать ее капитуляцию, потому что из горла Саймона вырвался низкий протяжный стон удовольствия. Он выгнулся ей навстречу, сдвигая стопки бумаг на столе за ее спиной и сбрасывая их на пол. Но Лиллиан забыла обо всем на свете, когда почувствовала, как его твердая плоть уткнулась ей в живот.
У нее не было опыта плотских наслаждений, но она слышала об этом от замужних подруг и видела картинки в нескольких сомнительных книжках, которые кто-то из слуг случайно оставил на виду. В отличие от многих своих сверстниц Лиллиан никогда не ощущала страха при мысли о том, что мужская плоть проникнет в ее тело.
Волнение и робость — да. Но не страх, нет.
Именно эти эмоции охватили ее, когда она почувствовала желание Саймона. Она вдруг неожиданно для себя приподнялась, качнулась к нему, уцепившись пальцами за воротник его рубашки. Рука Саймона медленно заскользила по ее телу вверх, пока не накрыла грудь.
Лиллиан задохнулась, откинув голову назад, и все ее существо откликнулось на неведомый призыв. Его прикосновение было очень интимным, и она знала, что некоторые посчитают его неприличным, но по ее ощущениям это было правильно. Прекрасно. Особенно когда Саймон нежно сжал грудь, массируя мягкую плоть, чем вызвал дрожь внизу живота и скопление горячей влаги там, где пульсировало желание.
Но как раз в тот момент, когда она сладко замерла от возбуждения, Саймон, остановился. С безумным взглядом и тяжело дыша, он отступил назад.
— Прости. — Он положил свою теплую руку ей на плечо. — Уверяю, у меня нет привычки соблазнять своих гостей на краю стола.