— Да.
— Как же вы ее открыли?
— Лезвием карманного ножа. Сунул самый кончик в замочную скважину и повернул. Потом заменил его ключом, замок в конце концов открылся. Вещи лежат так, как я их застал.
Триггс широким жестом распахнул дверь в просторную комнату. Когда-то дом принадлежал состоятельному фермеру, наверху было четыре большие спальни со смежными ванными комнатами. Позднее дом превратили в придорожный ресторан, несколько изменилась и его планировка. Комната Мэдж Трент отражала индивидуальность хозяйки. На стенах красовались дюжины афиш ночных клубов, испещренных автографами. На тумбочке — косметика, туалетные принадлежности, в шкафу — одежда. Кровать была застелена, хотя покрывало примято, подушка скомкана.
Как будто прочитав мысли прокурора, Триггс заметил:
— Она исчезла всего лишь нынче утром.
Селби переключил внимание на туалетный столик. Там стояла фотография в рамке, с которой улыбалась девочка лет пятишести.
— Дочь Мэдж? — спросил Селби. Триггс утвердительно кивнул. — Не знаете, где она?
— Нет. Кажется, в какой-то школе. Мэдж от нее без ума. Каждый вечер звонит по междугородке. Что бы ни происходило, ровно в восемь она бросает все дела и мчится к телефону.
— Как зовут девочку? — спросил Селби.
— Руби.
— Руби Трент?
— Откуда мне знать, под какой фамилией она живет?
Селби пристально посмотрел на Триггса. Того явно снедала тревога, хотя он и пытался это скрыть. Показная враждебность испарилась. В глазах читалось нечто похожее на мольбу. Селби высказал вслух результат своих наблюдений:
— Насколько я понимаю, вам очень хочется ее вернуть?
— Она превосходная хозяйка, — признал Триггс. — Умеет развлечь гостей, поддержать настроение.
— Сколько у вас официанток?
— Две. Одна приходит в семь и работает до двух ночи. Другая приходит в восемь и работает до трех.
— Мэдж с ними общалась? Женщины часто делятся секретами. Может, и эти знают, есть ли у Мэдж друзья, где они живут. ..
— Нет, — категорически заявил Триггс. — Мэдж не якшалась с официантками, опасалась, что они выйдут из-под контроля.
— Что ж, Триггс, — Селби сменил тему, — придется осмотреть вещи.
Триггс стоял на пороге безмолвным наблюдателем, а Сильвия Мартин в темпе обследовала письменный стол, битком набитый сундучок, чемоданы и чемоданчики. С особым тщанием изучила туалетные принадлежности и кремы. Селби наткнулся на пачку коротких писем — детские каракули, карандашные рисунки типа «ручки, ножки, огуречик»… Конверты отсутствовали, видимо, их систематически уничтожали.
— Судя по всему, — заключила осмотр Сильвия Мартин, — она ни одной вещи не прихватила в дорогу.