Не знаю за что, но повезло нам несказанно. Мы свалились не с крутого обрыва на острые камни, а по осыпи в густые кусты, выросшие на небольшой террасе перерезающей склон. Сверху еще сыпались вдогонку нам потревоженные камни а мы, лежа в колючих кустах, уже выяснили, что ни у кого ничего и нигде не сломано. Выпутавшись из обмотавшей нас веревки, ощупывая синяки и ссадины устраиваемся на привал. Немного перекусив и притулившись около своего тючка я вдруг ясно понимаю, что усну мертвым сном, стоит только закрыть глаза. И в подтверждение этой мысли рядом раздается легкий всхрап Кена.
— Тези, дай фонарик, — прошу я — и попробуй не засыпать, пока я не вернусь, обещаешь?!
— Ладно, — со вздохом шепчет она. — Я постараюсь.
Усилием воли беру себя за шкирку и ставлю на ноги. Только все возрастающее ощущение близкой опасности заставляет меня совершать этот подвиг. Изредка присвечивая себе под ноги, нахожу более пологий спуск с терраски и среди густой зелени и огромных валунов обнаруживаю крохотный ручеек. Поколебавшись секунду, пробую воду. Глоток, еще один, еще. Великий космос! Какая вода! С тех пор как потерявший управление, вымотанный ураганом, наш разваливающийся вертолет шлепнулся на песок низранской пустыни, не было ни одного дня, когда б я не мечтал о такой воде. Я пью вдосталь, умываюсь холодной водой и набрав воды в почти пустую бутылочку, болтающуюся на поясе, оказываюсь перед выбором. Нужно бы пройти немного дальше, но тогда, вернувшись, я вряд ли найду в себе силы идти снова. И беспокойство за друзей, которые могут уснуть на этом, открытом всем опасностям склоне, грызет меня. Придется вернуться сейчас и подняв их, отправится вперед всем вместе, и снова спотыкающаяся Тези будет падать на ходу. Но я буду знать, что смог сделать все от меня зависящее, чтобы уберечь их от беды.
Плескаю на лицо последнюю горсть воды и решительно лезу вверх. Вот наконец терраса, кусты, камни, но больше — никого! Сердце падает куда-то далеко, далеко, а сон и усталость мигом улетучиваются, в висках начинает стучать. Так, стоять! Не паниковать! Сначала подумай, потом действуй! Собрав всю волю в кулак, пытаюсь просчитать, что же могло произойти? А в памяти, противно повторяясь, звучит одна фраза — «и следы на песке обрывались!» Я осторожно включаю фонарик, и наклонившись как можно ниже, пытаюсь найти хоть какие нибудь следы. Тщетно. Чтобы оставить след на этих камнях нужно иметь вес тонны полторы и металлические подошвы. Отчаяние поднимается все выше и, чтоб не дать ему захлестнуть себя, иду дальше по терраске, изредка посвечивая по сторонам. И вдруг взрывом ударяет по моим натянутым нервам тихий шепот: