— Экипаж поломался…
— Все было подстроено, милая. Мне очень жаль, что пришлось на это пойти. Если бы ты согласилась… но нет, ты ни за что бы не согласилась… Строгое викторианское воспитание подавило бы твои врожденные инстинкты, и ты сумела бы убедить себя в их отсутствии.
— Я не могу…
— Не вставай. Лежи спокойно. Ах, Кейт, это было изумительно! Ты великолепна! Не только великий художник, но еще и божественная женщина. Я восхищаюсь тобой, Кейт!
До меня со всей ясностью дошло осознание вопиющего факта. Я стала жертвой заранее спланированного изнасилования. Меня, Кейт Коллисон, изнасиловал самый ненавистный мне человек… этот наглый барон, который считал, что достаточно поманить пальцем и любая женщина упадет в его объятия. Но меня он даже не манил… В этом случае он избрал путь своих предков-мародеров, живших насилием и грабежами. И я… я стала его жертвой. В это было невозможно поверить… даже сейчас.
— Выпустите меня отсюда.
— Моя дорогая Кейт, ты уйдешь отсюда лишь тогда, когда этого захочу я.
— Вы чудовище.
— Но ведь в глубине души тебе очень даже нравится это чудовище, Кейт. А кроме того, если касаться сугубо практического аспекта наших отношений, благодаря мне ты прославишься. Ты только подумай обо всем, что я уже для тебя сделал.
— Я не могу думать ни о чем, кроме того, что вы со мной только что сделали.
— М-да… Гордячкой Кейт овладели в состоянии пьяного беспамятства!
— В вино подсыпали снотворное. Эта женщина…
— Не обвиняй ее. Она всего лишь исполняла приказ.
— Сводница…
— Ты, как всегда, преувеличиваешь. Что сделано, то сделано, Кейт. Теперь ты женщина. Мы с тобой вместе достигли сияющих высот блаженства…
— Дна пропасти! — воскликнула я. — Вы циник. Вы смеетесь надо мной. Собственно, иного я от вас и не ожидала.
— Ты все еще меня ненавидишь?
— В тысячу раз сильнее, чем когда-либо.
— Быть может, за время, проведенное здесь, ты все-таки изменишь свое мнение.
— Чем больше времени я с вами проведу, тем сильнее возненавижу. А… что вы хотите этим сказать… «за время, проведенное здесь»?
— Ты моя узница… и будешь таковой, пока мне это будет угодно.
— Не хотите ли вы сказать, что собираетесь удерживать меня здесь?
— Хочу, — кивнул барон.
— С какой целью?
— Мне кажется, я это уже продемонстрировал.
— Вы сошли с ума.
— От желания.
Я попыталась подняться, но он продолжал меня удерживать.
— Каковы ваши намерения, господин барон?
— Для начала превратить высокомерную и сдержанную юную особу в нежную и страстную женщину.
— Я всегда буду относиться к вам с ненавистью и презрением. Но вы сказали… для начала…