Но развод стал бы ударом для старика. И не имеет смысла рассказывать правду. Дядя назовет его донкихотствующим дураком за попытку спасти репутацию Мин ценой собственной. Сам дядя Филипп женился молодым, рано потерял жену и с тех пор вел жизнь убежденного холостяка, будучи совершенно открытым и общительным в деловой жизни. Женщины его не интересовали, и он, конечно, не стал бы спасать репутацию безвестной девушки подобным образом. Пройдет ли все успешно или нет, все равно выйдет скверно. И чем больше думал Джулиан, тем больше понимал, что он не сможет выиграть это дело. Надеяться, что миссис Беррисфорд будет заклеймена в газетах как нечестная женщина, пытавшаяся подкупить слугу? Это может перерасти в плохо доказуемое дело о клевете и стать бесконечным. Нет, дела уже не поправишь, и дядя Филипп должен узнать, что они с Клодией разводятся. Это также означало бы разрыв личных отношений со стариком. Раз в неделю Джулиан ужинал с ним в его клубе и получал удовольствие от его общества. Это будет потеря для Джулиана. «Жизнь станет более одинокой», — печально подумал он. Но делать нечего.
Оплата судебных издержек по разводу с обеих сторон, пять тысяч, отданные Клодии, и оплата ее долгов будут для него сильным финансовым ударом. Придется очень сократить расходы, и он не сможет заменить Джексона. Может быть, уйдут и кухарка с Рози. Впереди все новые неприятности.
Клодия здесь выиграла. Она, однако, не выразила мужу особой благодарности. Она даже заметила, что с ее стороны благородно не назвать имени Мин. Эту издевку он оставил без комментариев. Но когда она заявила, что он сможет жениться на мисс Корелли, когда будет свободен, Джулиан не выдержал и закричал:
— Пойми раз и навсегда, что она не имеет к этому никакого отношения и не будет иметь! И что бы ты ни предпринимала, не возникнет такой ситуации, что мне будет необходимо жениться на ней. Я люблю и уважаю это дитя, у которого не было в жизни ничего, что имела ты, и я не могу допустить, чтобы она пала жертвой твоей крайней непорядочности. Но не пытайся сделать меня участником несуществующей интриги. Я соблюдаю свои условия, ты — свои. Одно упоминание ее имени — и я не дам ни цента. Более того, я выступлю во время процесса и всем расскажу, что ты собой представляешь!
Он умолк, лицо его покрылось потом. Опасаясь наговорить что-нибудь еще, он повернулся и, как слепой, пошел к выходу.
Клодия смотрела на него с интересом. Она никогда не видела Джулиана в таком состоянии, он всегда ей казался даже слишком сдержанным. И это самообладание всегда злило ее. Она любила иметь полный контроль и власть над мужчинами вроде Оззи. В то же время его проявившийся сегодня темперамент заинтриговал ее. Она мягко сказала ему вслед: