— Подожди, Нестор. Какой-то человек нашел мою рукопись и решил, что она твоя? Да не смейся ты! Объясни толком.
— Что тут объяснять? У тебя же наверняка на титуле написано: «Леокадия де Орфез тире Н. Мориньяк», или «Н. Мориньяк» в скобках. Ясно же, что просто «Н.», а не «Надин» полностью! И название как для детектива: «Капли отцовской крови», и, оказывается, труп на первой странице! Чей хоть? Обманутого мужа или героя-любовника? — Он с удовольствием хохотнул. — Кстати, дорогая, раньше ты никогда не писала про кровь и убийство! Что это на тебя накатило?
— Да просто идиотское название! Я дала нормальное: «Нежность памяти», а они прочли краткое содержание в заявке — там речь о бастарде королевской крови — и придумали свое. Дескать, для публики так привлекательнее! А «Нежность памяти» напоминает название книги Аполлинера «Нежный, как память». — Мы с Нестором оба любим Аполлинера. — Ладно, неважно! Ты мне лучше, скажи…
Я хотела расспросить, чем закончились переговоры с шантажистом, но Нестор с хохотом перебил:
— Так труп-то чей? Мужа или любовника?
— Ничей! Герцога де Гиза! Я его не убивала! Это исторический факт для фона! Я тут ни при чем!
— Для исторического фона? Дабы показать жестокость нравов эпохи? — продолжал веселиться мастер детективного жанра. — Профессионально, весьма профессионально!
— Нестор, о чем ты договорился с шантажистом? — не выдержала я. — И прекрати ржать!
— Спросите, может быть, тот оставил какие-то координаты? — прошептал Луи за моей спиной.
От его голоса меня обдало жаром. Все это время я заставляла себя не думать о его присутствии.
— Надеюсь, ты объяснил ему ошибку? — не решившись обернуться, деловито продолжила я. — Он вернет мою рукопись?
— Я не стал разочаровывать этого проницательного идиота и предложил ему сотню, — как бы посерьезнел Нестор.
— Ты предложил сотню? — переспросила я, спиной чувствуя профессиональный интерес Луи.
— Надин, я ведь сразу догадался, что это и есть твоя сгинувшая распечатка, зачем ей валяться неизвестно где? Но горе-шантажист обиделся и повесил трубку.
— Повесил трубку, не оставив никаких координат? — уточнила я и смело посмотрела в глаза Луи: мол, видите, следую вашему совету, инспектор.
— Он обязательно перезвонит и будет торговаться! — одними губами произнес тот. — Поверьте, еще не все потеряно!
Его губы шевелились, как и усы, и полосочка под ними. Но, странное дело, сейчас это никак не волновало меня. Или потому, что сейчас это были рот и усы серьезного инспектора полиции, а вовсе не трепетного, сгорающего от страсти, нежного парня по имени Луи, сказочного молодого короля?…