Так и вышло. Но лишь отчасти.
Пока Душенька поднимала руку, сознание Никиты отключилось, провалившись в фазу быстрого сна, куда заторможенной мечте попасть, было сложно, а может быть вообще невозможно. Для волшебства же не существовало преград, и Тата сделала свой ход.
Под раскаты грома и сверкание молнии она вышла из огня, как Афродита из пены морской, в безупречной сияющей наготе и для пущего эффекта раскаленным тавром впечатала в мозг Никиты симметрию окружностей грудей; треугольник лобка; дуги бедер в сопряжение вогнутых и выгнутых кривых. Затем выросла громадьем лика от земли до небес, затмила солнце, укрыла свет, в очах — зеленых океанах — утопила, опутала сладкоголосыми речами, к себе приковала. И в себя посвящая, пиявкой впилась; силу, как кровь по капле выжала, выпила, вылюбила всего до последней капельки, до дна…Чтобы проклятущей мечте ничегошеньки не досталось!
Не мечтать тебе больше, Никитушка,
О бедной срамной блуднице,
Не лежать, тебе поблядушечка, под силой богатырской,
Не в добрую, да годинушку,
Повстречалась тебе колдунья,
Не зная, не добрая, да соперница!
Увела она добра молодца,
Каленым железом память его вытравила,
Чарами волшебными заколдовала,
И не вспомнит о тебе, горемычной, он уже никогда.
Утро пришло с мыслью:
«Ни-ки-та, Ни-ки-туш-ка…»
Тата устроилась удобнее, не желая покидать сладкий морок. В своем сне, она лежала на плече Линева, слушала биение его сердца и ощущала щекой гладкость кожи. Реальность, само собой, была иной и, невзирая на все старания, все настойчивее напоминала о себе. Естественно, въедливым гласом Внутреннего контролера:
— Хватить нежиться. Пока Разумницы и Душеньки нет рядом, давай потолкуем откровенно.
«Где же мои гостьи?» — лениво поинтересовалась Тата.
— Как только ты придешь в себя, сразу появится Татьяна. Татуся подойдет позже. Пока Линев дрыхнет, ее как бы нет в природе.
«А-ааа…»
— Так будем разговаривать или как?
«О чем?»
— О твоих подвигах, голубушка.
«Мне хорошо. У меня была волшебная ночь».
— Именно, волшебная. В действительности ты целомудренно обнимала подушку.
«Я провела ночь с Никитой…»
— Как говорил больно умный и сильно интеллигентный Кролик из истории про Винни Пуха: «Я бывают разные».
«Что ты от меня хочешь?» — горько вздохнула Тата.
— Всего лишь адекватного поведения. По-моему, для волшебницы твоего уровня глупо шляться по чужим снам. А уж устраивать оргии вообще дурной тон.
«Не ной. Сорвалась, с кем не бывает…» — Тате казалось: она заслуживает снисхождения. Однако у Внутреннего Голоса было иное мнение.