«Сентябрь — не месяц года, а состояние природы, точнее — достояние. Сравниться может лишь май. Но тот переполнен экзальтированным щенячьим восторгом, жаждой жизни, голодом. Наэлектризованный флюидами грядущих грандиозных перемен воздух волнует кровь, щекочет нервы. Май прекрасен, как юность. И так же глуп, банален, пуст. Генные бури, словно майские грозы, приносят только грохот, грязь и опустошение. Сентябрь — другой. Привычная метафора, равняющая его со зрелой женщиной, при всей истасканности, подтверждается ежегодно. Золото к лицу истинной красоте. И нежное тепло приятнее изнурительного зноя. Значительнее. Важнее».
Придумывать красивые фразы по любому поводу — хроническая болезнь писателей. Но желания делать это попусту, без возможности увековечить, хватает ненадолго.
Спустя минуту мысли Никиты, утратив пафосный настрой, перетекли к вопросам более утилитарным: «Вот вляпался…» — пригорюнился Линев, подразумевая обретающий все большую силу и странную форму интерес к зеленоглазой красотке.
И тут обнаружил на соседней скамейке виновницу своих проблем.
От светлой радостной созерцательности в миг не осталось и следа. Словно приклеенные глаза шарили по лицу, фигуре — благо женщина ничего вокруг не замечала. Сидела неподвижно, как изваяние, и выглядела преотвратно. Куда подевалась недавняя победительная красота? Темные тени под глазами, трагический излом губ, бледные щеки, отсутствие макияжа…мадам явно была не в форме.
Но…от того казалась еще лучше! Ибо вызывала не обычное запредельное восхищение, а странную жалость.
Никиту подошел ближе:
— Добрый день, Татьяна!
Женщина вздрогнула:
— Вы меня напугали. Здравствуйте, Никита.
— Простите, не хотел. У вас все в порядке?
— А что? — на красивом лице разлилось надменное недоумение.
— Вы как-то странно выглядите сегодня… — не находя нужных слов, Линев смешался.
Собеседница кивнула:
— А…я сегодня без боевой раскраски. Не было ни времени, ни желания приводить себя в порядок. Все равно деловые встречи не предвидятся. Можно и расслабиться. Простите, про вас я забыла. Но ничего, вы уже почти свой.
«Свой? — удивился Никита. Но вовремя сообразил: его ставят на место, комментарии по поводу внешнего вида излишни. Что ж, тоже правильно. Надо соблюдать этикет. И все же было неприятно ни слышать колкость, ни смотреть на женское лицо за бесстрастной маской вежливости скрывающее глубокое почти очевидное неприятие.
«За что она меня так?» — обычно Линев не позволял клиентам испытывать к себе негативные эмоции. Ведь успех консультанта напрямую зависит от впечатления, произведенного на заказчика.