«Ты у того и у другого — не первая и не последняя. Кобелиная порода, бросаются на все что движется… — сказала Глафира, узнав об очередной измене мужа и новом увлечении сына. — Так что я на тебя зла не держу. А вот денюжки наши не трожь, иначе пожалеешь».
Невзирая на дружеское расположение, которое Глафира питала к Надин — Грушинина хорошо знала отца, благоволила Матвееву, была крестной матерью Ольги — за свои кровные она встала горой. Из заветной шкатулки на свет божий появились векселя, выписанные Матвеевым под залог завода, и прозвучала угроза предъявить оные к оплате. Надин съездила домой, удостоверилась: действительно, чтобы не платить банковский процент, Павел взял деньги у Грушининых. Это меняло дело. Разорять Павла ради пополнения партийной казны она не собиралась.
Вскоре случилась первая командировка в Соединенные Штаты. Затем вторая. У Грушининых Надин появилась только через полгода и узнала страшные новости: Леня умер от инфлюэнцы, вслед за сыном на тот свет отправился Игнатий Иванович. Постаревшая от страданий Глафира Георгиевна встретила гостью неприветливо:
— Зачем прикатила? Жалеть меня? А потом жалить?! Не вздумай! Нет тебе веры! Влезешь в душу, потом к кошельку потянешься! Не будет этого!
— Что вы, Глафира Георгиевна, я по-человечески.
— Сейчас проверим. Знай, денег у меня больше нет!
— Где же они?
— Я переписала состояние на Ольгу. — Старуха вручила Надин копию завещания. Та прочитала и хмыкнула, не нашлась с ответом. — Раз сыну не досталось, пусть крестница пользуется.
— Олька теперь — одна из самых завидных невест в империи.
— Будет, если глупостей не наделает. Таких, как ты.
— Мне моя жизнь нравится, — парировала Надин.
— Неужели не надоело под каждым корячиться? — спросила Грушинина.
— Что вы такое говорите.
— Скажи мне, дуре старой, почему ты, умная, сильная, красивая, состоятельная позволяешь всяким подонкам делать из себя шлюху? Зачем губишь себя? Ведь могла бы стать счастливой и другому человеку составить счастье. Паше Матвееву, например. Он сколько лет вдовствует. А ты ведь его любишь?
— С чего вы взяли?
— Брось увертки. Скажи прямо и честно.
— Люблю, — выдохнула Надин. — Больше жизни.
— Так поезжай к нему и сделай то, что должно.
— Что? — Никогда прежде у них не заходил разговор о Павле. Никогда старуха не была так откровенна.
— Для начала трахни так, что б про все забыл. Покажи свое мастерство не жирным старым котам, а человеку, к которому сердцем, душой прикипела. Пусть ему свет в копеечку покажется, пусть поймет, что жизнь продолжается.
— Я не буду развлекать Павла, — тяжко уронила Надин.