Бетонные стены, обитые железом двери, забранные решетками крохотные оконца под потолком. Лучше любой тюрьмы. То есть хуже любой тюрьмы. Для кого как. Для меня – хуже. Отсюда так просто не сбежишь. А если еще сутки- двое на склад никто не заявится (очень возможно! директора нет, администратора нет, никому нельзя!), то… с голоду и от жажды я не помру, но со скуки и от бешенства – могу. Ай да директор! Умеет строить! Чего ему не хватало в этой стране, что он за героин ухватился! Скорее всего и наверняка – страны ему не хватало, другой, «конвертируемой». На то он и директор, чтобы завтрашний день предвидеть. Ох и несладок будет этот завтрашний день, значит, – в ЭТОЙ стране. Ну да для Николая Владимировича уже и сегодняшний день станет отнюдь не халвой.
А выбираться нужно. И можно! Как – другой вопрос. Безвыходных положений не бывает. Избавился же я от веревок! Но сначала не мешает поправить здоровье. Я вернулся к вскрытой коробке, достал из нее одну бутылку, свернул ей шею и сделал несколько больших глотков. Шотландское виски – это вещь! Уже через пару минут боль отпустила, полегчало. Бог с вами, борцы за трезвость, это моя жизнь!
А запрокинув голову, чтобы виски текло сразу в горло, не обжигало разбитые губы, я обнаружил… датчики противопожарной сигнализации. Обычно все эти датчики – больше для самоуспокоения, система не работает. Но тут, на складе, забитом дефицитом… Зачем же пытаться взломать склад изнутри, если приедут специально обученные люди и взломают его снаружи?! Риск? Ну, риск! Даже если сигнализация не действует.
Я хорошо помнил здание, в котором устроен склад. Большой жилой дом на Константиновском проспекте, недалеко от ЦПКиО. Место тихое, но людное. В доме полно жильцов, рядом ресторан, плавательный бассейн. Как бы поздно ни было, заметят! А пожарная часть расположена чуть ли не на соседней улице.
Я выстроил из ящиков и коробок нечто вроде постамента и взобрался к одному из окошек. Не мудрствуя лукаво, разбил его кулаком. Затем то же самое проделал с тремя оконцами в противоположном углу склада. Для тяги. Собрал в угол всю порожнюю тару. Для костра ее маловато. Стал потрошить коробки, вытряхивать содержимое ящиков. Обошел склад – не найдется ли чего? Найдется! На конторском столе аккуратно лежал мой пистолет. ПМ. «Макаров». Не мой, конечно, но я настолько к нему привык за двое суток, что – мой.
Понимаю, спешка! Но не до такой же степени! Пистолет- то Грюнберг должен бы забрать. Забыл? Или как раз не забыл не забрать?.. Я вынул обойму из «Макарова». Ага, пусто. Значит, Грюнберг предусмотрел возможность возвращения. Мало ли что! Буду лежать как лежал – и ПМ так и будет лежать, как его положил Грюнберг. А если исхитрюсь развязаться, найду пистолет (конечно, найду! вот он, на самом видном месте!) и встречу Грюнберга с оружием в руках, тут-то он в меня из «магнума» долбанет. Другое дело, как он будет объяснять, откуда у него «магнум» (подарили! друзья с Брайтон- Бич или с Кавказа… виноват, готов понести ответственность), но главное, он использовал его для самозащиты – а вот застреленный владел «макаровым», отнятым у представителя власти! Зачем Грюнбергу «горячий» ПМ! Незачем! Пусть Бояров из него палит, даром что патронов нет. Это уже проблема Боярова.