Был, однако, ряд причин, почему эта немыслимая идея, зарождающаяся в ее глупой голове, — ужасная, просто страшная ошибка… начиная с того, что ей, вероятно, придется убить этого несносного мужчину, если он не оставит в покос попугая ее брата.
Она предпочитает встречаться лицом к лицу с проблемами, чем изводиться из-за них. Теперь, когда она нашла Перси, птице нужна забота Ричарда. А Ричарду нужен дом с птичником. В Лондоне такой дом она не может себе позволить.
Ее зять долго не потерпит детские выходки Ричарда и оторванность ее матери от реальности. Чарлз будет настаивать, чтобы Ричарда поместили в лечебницу. Или, еще хуже, чтобы он был возвращен его опекуну Гарольду. А Ричард беззащитен против вспышек бешенства Гарольда. Это будет ужасно. Мама не так докучлива и может избежать его ярости, но леди Каррингтон тоже заслуживает своего собственного дома.
Джослин нужен муж, чтобы иметь свой дом. Блейку Монтегю нужна богатая жена, чтобы отправиться на войну. Он безрассудно запятнал ее репутацию. Вывод кажется очевидным.
Монтегю, возможно, придет к другому выводу, но она готова на маленький шантаж. Ведь он джентльмен и его репутация пострадает так же, как и ее.
Если она не убила Гарольда за все эти годы, то сможет прекрасно приноровиться к образованному снобу, который будет проводить большую часть года за тысячу миль отсюда.
Джослин повернулась, присела в реверансе и заспешила к двери, вынудив леди Белден умолкнуть, не закончив фразы.
— Возможно, Блейку Монтегю место на поле боя, — согласилась Джослин, — но ему не место в моем багаже. С вашего позволения, миледи.
Она ушла, не дожидаясь разрешения. Она не так глупа. Правила этикета знает как свои пять пальцев. Умеет разговаривать как с королевой, так и с экономкой. Может, звезд с неба не хватает, но выучила все эти правила, поэтому знает, как лучше их обойти.
И знает, как сыграть на этих правилах, чтобы получить то, чего хочет, а сейчас, несмотря на все свои сомнения, ее цель — Блейк Монтегю.
Она спустилась по ступенькам бокового входа в мощеный конюшенный двор и помчалась по нему, жалея, что у нее нет с собой стека.
— Сейчас же прекратите! — крикнула она с неподобающей леди запальчивостью.
Не то чтобы простого окрика было достаточно, чтобы остановить такого цепкого типа, как Монтегю. Господи, да он же едва ходит! И все равно разгружает ее сумки, ковыляя с окровавленной повязкой и раненой ногой. И, несмотря на это, без оружия ей не остановить этот бесцеремонный набег. Он намного крупнее ее. Сейчас, когда его короткополый сюртук был расстегнут, шейный платок развязан, а влажная рубашка прилипла к мошной груди, он обнаруживал такую физическую силу, с которой ей не хотелось бы столкнуться.