Скоро их отпуск подошел к концу. Во время расставания миссис Бейчер проявила завидную стойкость и хладнокровие. Никто не видел, чтобы она когда-либо уронила слезу, и, прощаясь с Анной, она сохраняла холодную сдержанность.
— Никогда не забывай, кто ты, — назидательно сказала миссис Бейчер. — Ты отправляешься в Индию как член семьи, оказавшей огромные услуги Ост-Индской компании. Веди себя, как подобает леди, и я буду тобой гордиться, — напутствовала она внучку. Когда экипаж тронулся, Анна оглянулась на статную пожилую женщину, такую величественную в черном платье.
Мисс Бейчер смотрела, как семья поднимается на борт судна Ост-Индской компании «Адмирал Хоув» в Грейвсенде, и старалась выглядеть веселой, скрывая свои истинные переживания. Она думала, что трудностей, которые ожидают ее любимых девочек в Бенгалии, и так предостаточно, а тут еще опасность длительного морского путешествия, включая вероятность встречи с военными кораблями Наполеона или же с французскими каперами.
Однако путешествие оказалось исключительно спокойным, так как «Адмирал Хоув» ни разу не встретился с враждебными судами, и капитан заявил, что это самое беззаботное путешествие за всю его службу. Анну это удивило — она думала, что судно вот-вот развалится, когда по ночам скрип и потрескивание не давали ей спать.
Миссис Батлер и Генриетта не умели скучать. Они постоянно играли в вист или в шахматы, а когда кто-то из молодых людей предложил поставить пьесу «Соперницы», занялись шитьем костюмов и переписыванием ролей.
Пьеса, все роли в которой исполняли мужчины, имела огромный успех, и не успело еще остыть всеобщее возбуждение, как пассажиры стали готовиться к пересечению экватора и к связанной с этим церемонии. Генриетта с энтузиазмом приветствовала любое новое событие.
— Я выйду замуж за правителя какой-нибудь индийской провинции и буду разъезжать по Калькутте на слоне, — заявила она.
— А вот и не будешь! — разочаровал ее полковник Батлер. — Слонов не подпускают к городу ближе, чем на пять миль, чтобы не пугать лошадей.
— Ну, надо же! — вздохнула Генриетта. — Но я все равно выйду замуж за богача и стану вдовой, когда мне еще не будет и двадцати.
Анне трудно было делать вид, будто ее что-либо интересует. Ничто не могло развеять ее глубокую печаль по Гарри, и время мало этому помогало. Она и не хотела этого, всеми силами стараясь сохранить о Гарри ясные воспоминания. Анна обнаружила, что уход за больными пассажирами или помощь тем, кто тосковал по дому, не так ее раздражают, как веселый смех и шарады, к которым она не была расположена.