Да, тут ничего не поделаешь, сколько дадут – на том и спасибо. Но ведь это лучше, чем совсем ничего…
Зато лечение будет оплачено полностью! В страховом полисе указана сумма в сто шестьдесят тысяч. Правда, уже истрачено гораздо больше. Но разницу обязан доплатить Репников – придётся ему раскошелиться. Вооружённая доказательствами невиновности брата, Дарья не отцепится от депутата, пока не выбьет из него компенсацию и за физический, и за моральный ущерб.
Она размечталась. Минут десять Даша витала в грёзах – в иллюзорном мире, где торжествует справедливость, а зло всегда наказано.
…Они заказали пиццу.
– Вкуснотища, – возвестил Калинин, утаскивая с деревянной подставки пятый кусок. – Даш, а ты пиццу тоже умеешь?
– М-м-м, – снисходительно промычала Даша, рот у неё был занят.
– Умеешь?
– Да! Что там уметь? Десять минут и готово!
– О! – восхитился Паша. Он даже перестал жевать. – Это невероятно… Но да, да, да, ты всегда была талантливой девочкой. Помню, на переменке ты постоянно сидела с толстенной тетрадью и писала туда химические формулы!
Даша неопределённо хмыкнула.
– Надо же, как ты это запомнил?
– Ещё бы! Для меня ты была… ну, это… инопланетянкой. Отличница! Как это понять – сидишь и царапаешь в тетрадочку химические формулы. Зачем? Кто заставляет? Никто!
Паша не признался, но ему почему-то всегда хотелось вырвать из рук маленькой Даши эту химическую тетрадь и разорвать её в клочья. Не со злости, а от непонятного бурления крови. Чтобы Даша не сидела, опустив взгляд, а вскинулась, сверкнула зелёными глазищами…
Однажды после уроков он засёк отличницу в пустом школьном коридоре. Все уже разошлись, а Даша стояла у окна, смотрела в него с тоской и украдкой вытирала слёзы.
– Кольцова, ты чего? – осторожно спросил Павел. – Что случилось?
В глазах отличницы плескалось горе – безутешное, бескрайнее.
– Да что случилось? – испугался Паша.
– Четвёрка-а-а, – всхлипнула одноклассница, её хрупкие плечики вздрогнули. – За самостоятельную-ю-ю… По хими-и-и-и…
Четвёрка за самостоятельную работу по химии! Для Паши это являлось чем-то заоблачным, невероятным подарком, недосягаемым результатом. Сам он схлопотал, естественно, двойку, но воспринял неудачу философски, не привыкать! А Даша стоит рядом и вытирает слёзы. Для неё четвёрка по химии – трагедия и катастрофа… Как понять эту девочку? Она из иного мира, далёкого и загадочного…
Двадцатидевятилетний Павел Калинин очнулся от воспоминаний, мысленно вернулся обратно – за столик в кафе «Неаполь».
– Ясно, конечно, родители и дед у тебя были крутые учёные, – сказал он. – А ты их ребёнок…