Затянулся он, облачко в мою сторону выпустил.
— С майором ты про нее уже говорил?
— Говорил.
О чем говорил, не уточняю — имеющий глаза, да увидит. Раз я вот так, не таясь, открыто мешок для нее волоку — значит, начальственного гнева не опасаюсь.
— Босса, Босса… — ласково так заговорил гауптфельдфебель Аксель. — Будь на твоем месте кто другой — отымел бы его по полной, банником от восемь-восемь на всю глубину. Но не тебя. И не потому что ты у Кнопке в любимчиках, а потому что дурак ты, Эрих, причем дурак честный. Ты ведь ее не для траха приволок — доброе дело тебе сделать захотелось. Так?
А ведь, думаю, и вправду — смешно, но до этого самого момента у меня и мысли подобной не было.
Попытался, чистого интереса ради, вообразить: как бы это у нас могло быть и — ничего. Не складывается. Умом как бы понимаю, что, будь она раньше хоть пять раз княгиня, сейчас — просто шлюшка дешевая, и, по идее, стоит мне глазом моргнуть… а не получается.
— Вот я и говорю, — не дождавшись от меня ответа, продолжил Аксель. — Дурак ты, Эрих Босса. Может, потому и гуляешь на свете этом без отметин, да подпалин, что сам Господь за таким олухом с небес приглядывает. Ну а если так, — усмехнулся он, — то куда уж мне против Господа… и майора идти.
Я только сейчас заметил — сигарета у меня уж минуту как погасла. А я ее все из угла в угол гоняю, еще минуты две — и, наверное, жевать бы начал словно конфету.
Выплюнул ее, смотрю — мы уже почти до кухни дошли. Аксель мне оскалился дружелюбно напоследок, шагнул было вбок — и тут меня как под руку толкнуло.
Не меня он пожалел… сказки это… перед ним таких вот Боссов за последние годы прошло — на хорошее кладбище. И не тяну я на мальчика, щенка наивного — та еще дворняга жилистая и уж Аксель-то это знает.
Ее он пожалел.
— Господин гауптфельдфебель, — окликнул я его, — ну а все-таки… почему?
Замер гауптфельдфебель Аксель от этого вопроса, словно от окрика «Хальт». Потом повернулся, медленно так, посмотрел и ответил тихо, почти шепотом:
— Да потому, унтер, что дома у меня две дочурки остались… старшей как раз на днях семнадцать. Я и подумал — а вдруг ей тоже какой-нибудь Эрих Босса встретится?
Может, на мотоцикле оно и быстрее бы получилось, а только «кузнечик» мне больше нравится. И потом, с мотоциклом крюк бы пришлось делать до мостика, а на «кузнечике» р-раз — и напрямик, через поле. И вообще — привык я гусеницам больше доверять! Тем более что дорога знакомая — три дня назад как раз этим путем доктора нашего, господина Баруха вез, причем ночью. У мельника местного, пана Семецкого, жена рожать надумала, тот дернулся — ближайший местный врач километрах в двадцати будет, а наш лагерь — в пяти, по темноте выигрыш во времени очень даже значимый. Так что пришлось нашему батальонному эскулапу в роли акушера побыть — ничего, справился. Ну и мельник, соответственно, за сыночка Юрия, первенца, пять мешков муки в пользу батальона, а лично герру доктору — бутыль горилки, шнапса местного. Бутыль немаленькая, раза в три больше новорожденного — так что протиркой для скальпелей своих господин Барух теперь надолго обеспечен.