– Ты только люби его, – сказала тогда сестрица. – Просто люби, понимаешь? Не жди от него никаких свершений, не надейся, что он оправдает твои чаянья! Люби его, и он будет тебя любить. Это так просто – но почему-то мало у кого получается! А у тебя получится, я знаю.
– Девочка моя, да ты спишь совсем? Телефон звонит, слышишь?
Она так глубоко ушла в воспоминания, что забыла и о тете Соне, и о чае. А ведь так хотела выпить большущую чашку горячего чаю с лимоном, больше всего на свете!
Голос в телефонной трубке показался Лиле незнакомым:
– Здравствуй, доченька, как вы там?
– Здравствуй, мама. Мы ничего, нормально. Как ты?
– Хорошо. Скучаю только сильно. Вот, решила приехать. Как ты на это смотришь? Я уж и билеты взяла. Завтра сажусь на поезд, послезавтра – у тебя.
Лиля села на табурет, перехватила поудобнее трубку.
– Мамуль, а что за спешка? Я рада, но... У меня заказ срочный, работы много.
– Ах, да оставь. Неужели я тебе помешаю? Наоборот, помогу. Тебе же тяжело одной с ребенком! Как Егорка себя чувствует? Справляешься с ним? Помогают тебе?
– Что-то случилось?
У нее были основания задать этот вопрос. Голос матери звучал непривычно. Обычно она была вежлива и спокойна, насмешлива и нежна. Всегда первым делом спрашивала: есть ли деньги? Хватает ли Лиле на жизнь? А то она пришлет, не нужно стесняться.
– Да. Но это не телефонный разговор. Не волнуйся, новость хорошая. Очень. В общем так, доченька. Встречай нас послезавтра, поезд номер девять, и приходит в девять утра. Вагон второй. Договорились?
– Да, мамочка.
– Все, пока, целую тебя и Егорку. Не могу дождаться встречи!
– И Егорку? – удивленно спросила Лиля у телефонной трубки, разразившейся таким противным пиликаньем, сил нет! – И Егорку? Нет, это что-то небывалое!
– Мама? – проницательно спросила Софья Марковна, хотя наверняка краем уха прислушивалась к разговору. Был за ней такой невинный грешок, чего уж там!
– Да. Еще чаю?
– Не откажусь.
– Приезжает послезавтра.
– Ну?
У Софьи Марковны округлились и без того круглые глаза.
– Соскучилась, значит? Все ж мать. И бабушка. А вот я все хотела спросить тебя, Лилечка, как так вышло, что ты тут, а мать – там?
– А вы разве не помните? Не помните, как я приехала к бабуле?
Софья Марковна помнила. Она помнила, как вместе с покойной Варей встречала ее внучку на вокзале Верхневолжска. Девочку отправили в дальний путь одну, доверив присмотреть за ней проводнице. Лиля вышла из вагона, слишком маленькая и худенькая для своего возраста, и такая бледная была, в такие прозрачные, тощие косички скручивались бесцветные волосы! Но одета оказалась хорошо. Только не виделось в ее внешнем виде материнской заботливой руки. Модные брючки – зеленые, свитерок – красный, куртка – синяя. Дальтоники у нее родители, что ли? И все не по росту, не по размеру, штанины подворачиваются под каблуки чересчур взрослых сапожек, рукава куртки коротки. Колготки дырявые. Личико у Лили испуганное, словно не в богатой семье росла, а у чужих людей в приживалках!