Эту фотографию дала ему Софья Иосифовна, мать убитого ювелира Ковалевского. Вчера вечером старик посетил пожилую даму, назвавшись бывшим клиентом Жени. Они помянули покойного, а потом он спросил, где разыскать Валерию. Ее телефон не отвечает. На работе ему сказали, что Валерия уволилась и уехала, а куда – неизвестно. Близких подруг у нее не было, а из мужчин – только Женя. Софья Иосифовна долго всхлипывала и тяжело вздыхала, а потом вспомнила, что Валерия лечилась у знаменитого Бориса Ивановича, «чудесного доктора», и что он может знать, где она сейчас.
«У Лерочки обострился кашель, – объяснила Ковалевская. – Наверное, доктор порекомендовал ей хороший санаторий…»
Она даже не поинтересовалась, зачем рыжему старику понадобилась Валерия. Напротив, порылась в альбоме и дала ему фотографию Жени и Валерии на фоне моря.
«Это они в Ялте, – сказала несчастная мать, смахивая слезы. – На набережной…»
Ей показалось естественным, что кто-то разыскивает Валерию, – ведь она сама неоднократно пыталась связаться с ней, сходить вместе на кладбище…
– Да! – вспомнил Борис Иванович. – Она переводчица. Я обращался к ней по поводу научных статей.
– Где она сейчас? Мне сказали, она уехала. Куда?
– У нее была депрессия. В таком состоянии…
– Мне плевать на ее состояние! – прорычал старик, выпуская доктору в лицо очередную порцию удушливого дыма. – Меня интересует ее местонахождение!
– Но позвольте… откуда же я знаю?
Доктор чуть не плакал от страха и унижения.
Глубоко посаженные глазки рыжего посетителя сверкнули такой неприкрытой угрозой, что у Бориса Ивановича начался нервный тик.
– Я… я не з-знаю… – заныл он, безвольно откидываясь на спинку стула и закатывая глаза. – Хотя… она обращалась к экстрасенсу… к-кажется…
– Экстрасенсу? – Старик презрительно скривился и фыркнул.
– Да… да… – подтвердил доктор. – Это Игнат. Ясновидящий и целитель… Я вам скажу его адрес. Он может подсказать, где Валерия…
– Пфф… – Рыжий посетитель выпустил клуб дыма прямо в нос Борису Ивановичу.
Доктор, не привыкший к ядовитым испарениям, отключился. Пациент как ни в чем не бывало отправился восвояси.
Очередной больной, не дождавшись сигнала «Входите», робко постучал в дверь. Потом еще и еще. Наконец он не выдержал и заглянул в кабинет.
– Доктору плохо! – шепотом сообщил он остальным.
Борис Иванович был в глубоком обмороке…
Как его привели в себя, сделали укол и отвезли домой, доктор помнил смутно. Дома, едва живой от слабости, он пытался восстановить в памяти происшедшее, но без особого успеха.
«Я переутомился, – решил он. – Слишком много работаю. Который год без нормального отдыха! Я не думаю о себе…»