Яркий свет люминесцентных ламп отражался от белых стен, забрызганных засохшей кровью. В центре комнаты возвышался бетонный блок, на котором лежала плита из полированного мрамора. Распростертое на ней тело женщины было по-прежнему завернуто в простыню.
Свистящий звук доносился с другого конца комнаты, и Джон обернулся.
О’Коннор сидел, привалившись спиной к стене. Выпачканными красным руками он неуклюже старался достать скальпель, застрявший в заполненных кровью складках его хирургического костюма. Из шеи толчками била кровь, вырываясь наружу со змеиным свистом.
Рик вошел следом за Джоном.
— О Господи, надо найти какую-нибудь… тряпку. Остановить кровь.
О’Коннору наконец-то удалось правой рукой ухватить скальпель. Он потянулся кончиком лезвия к левому запястью. Джон рукояткой трости прижал правую руку доктора к полу. Кровь лужей растеклась под ногами.
— Оставь его, — сказал Джон Рику. — Что с женщиной? Пульс есть?
Трясущимися руками Рик нащупал артерию.
— Жива.
— Тогда давай наверх и посмотри, где там «скорая». Быстро!
Рик открыл было рот, потом достал мобильный и помчался вверх по ступенькам.
Джон огляделся. Рядом с женщиной стояла небольшая тележка. В лотке из нержавеющей стали лежали два шприца и пара латексных перчаток. У задней стены были разложены скальпели с тонкими безжалостными лезвиями. Рядом с ними — пилы, зажимы, щипцы, молоточки, долото. Сверло с блестящей серебряной кромкой. Потом Джон заметил какую-то пробирку и в следующее мгновение осознал, что она заполнена человеческими зубами.
Он почувствовал шевеление на другом конце трости и взглянул вниз. Доктор пытался поднять руку со скальпелем.
Джон оперся на палку.
— Так легко вы не отделаетесь. Сначала скажите, зачем вам это понадобилось?
Доктор поднял глаза. Их свет потускнел, и Джон понял, что доктору недолго осталось. Фонтанчики крови из горла становились все меньше и слабее.
— Зачем? — повторил Джон. — Зачем вы это сделали?
Взгляд О’Коннора остановился на руках Джона.
— Это приятно.
— Что именно? — требовательно спросил Джон.
— Быть богом. Решать, кому жить, а кому умереть.
Джон посмотрел на костяшки своих рук: он с такой силой сжимал конец трости, что они побелели. Он ослабил давление.
— Я не такой, как вы, доктор.
Джон выбил скальпель из рук О’Коннора и уперся рогатиной ему в лоб, так что голова доктора стукнулась о белую оштукатуренную стену.
— Зачем? Скажите зачем?
Веки доктора чуть-чуть приподнялись, и с бескровных губ слетел слабый шепот:
— Внутри мы все одинаковые.
Джон яростно затряс головой:
— Неправда. Скажите…
Слова замерли у него в горле. Доктор был мертв.