— Что скажешь? — Зайцев решился наконец нарушить молчание.
— Хороший глянец, — серьезно проговорил Ксенофонтов. — На металлической пластине такого не получишь. Явно на стекле глянцевал. Поэтому и снимок получился мягкий, приятный на ощупь. Электроглянцеватель дает снимок жесткий, ломкий, глянец получается в пузырях…
— Я не разыскиваю фотографа! — резко сказал Зайцев. — Я разыскиваю человека с сумкой. И спрашиваю о нем. И только о нем. Ты можешь что-нибудь сказать?
— Вот так сразу? — Ксенофонтов, склонив голову к плечу, продолжал всматриваться в фотографию. — Я должен с ним пообщаться… С этим типом на высоких каблуках и с женской сумкой, набитой деньгами.
— Почему ты решил, что сумка женская?
— Мне так кажется.
— Сейчас с такими сумками ходят все, кому не лень. Они не делятся на мужские и женские.
— Возможно, — уклончиво ответил Ксенофонтов. — Ну что ж, если ты так меня торопишь, могу сказать… Тебе не следует искать человека с бородой. Она приклеена. Преступник наверняка снял ее еще в машине.
— Вообще-то, свидетели в самом деле говорят, что он был с бородой… Но что она приклеена… Ты не ошибаешься?
— Нет, старик, нет.
— Может быть и усы приклеены?
— А вот усы настоящие! — уверенно заявил Ксенофонтов.
Зайцев с сомнением и тревогой посмотрел на друга. Потом взял снимок, повертел его перед глазами, пожал плечами и вернул фотографию Ксенофонтову.
— Может ты того… Рост назовешь? Возраст? Национальность? — Зайцев проговорил это с усмешкой, но улыбка получилась растерянной, беспомощной.
— Могу. Записывай. По росту этот парень примерно с тебя, не вышел он ростом и очень об этом сожалеет. У него этот собственный небогатый рост стал вроде пунктика в мозгах, он никогда не забывает о своем росте, понимаешь? Теперь возраст… Двадцать пять — двадцать семь, в этих пределах. Впрочем, могу уточнить: двадцать три — двадцать семь, вот так. Что еще? Национальность. Скорее всего он откуда-то с Кавказа. Как и его приятель, который сидит в машине.
— Это что же, ты по рукаву определил?
— Да, старик, по рукаву, — безмятежно ответил Ксенофонтов. — Даю словесный портрет… Бороду убери, усы оставь, у него хорошие, ухоженные усы. Черные. Думаю, что некрашеные, настоящие черные усы. Лицо смуглое, худощавое. Волосы, сам видишь, длинные.
— Если бы я тебя не знал, — сказал Зайцев, — я бы вышел, хлопнув дверью.
— Я не сказал тебе главного, — усмехнулся Ксенофонтов. — Я не сказал, где его искать.
— И… это… где?
— Для начала закрой рот. Вот так. А искать… Походи со своими ребятами по ресторанам. По хорошим ресторанам. У нас, слава богу, их немного. Оперативникам, твое задание даже понравится. Второе… пусть потолкаются на базаре, у овощных рядов. Но пусть обращают внимание не на тех, которые продают, и не на тех, которые покупают.