— А телефонный вызов? — спросил я, пытаясь овладеть собой. — Полагаю, у вас и на это есть правдоподобное объяснение?
— Признаюсь, это было для меня величайшим камнем преткновения — когда я узнал, что вам действительно звонили с вокзала Кингс Эббот. Сначала я предположил, что вы просто выдумали эту историю. Это был очень умный прием. Вам нужен был повод явиться в Фернли к моменту обнаружения трупа и, таким образом, получить возможность убрать диктофон, от которого зависело ваше алиби. У меня было очень смутное представление, как это все происходило, когда я зашел в тот первый день к вашей сестре, чтобы узнать, что за больных вы принимали в пятницу утром. В то время я не думал о мисс Рассел. Ее визит явился счастливой случайностью, так как она отвлекла ваше внимание от настоящей цели моих вопросов. Я нашел то, что искал. Среди ваших пациентов был стюард с американского лайнера. Кто, как не он, мог быть наиболее подходящим? Он ведь в тот вечер уезжал поездом в Ливерпуль. А потом уходил в море, то есть совершенно выбывал из игры. Я узнал, что «Ореон» снялся с якоря в субботу, и, узнав имя стюарда, послал ему радиограмму с просьбой ответить на определенные вопросы. Вот его ответ… вы видели, как я его только что получил.
Он протянул мне радиограмму. Она гласила:
«Совершенно верно. Доктор Шеппард попросил меня передать в больницу записку. Ответ я должен был сообщить ему по телефону с вокзала. Я сообщил: «ответа не дали».
— Это была умная мысль, — повторил Пуаро. — Телефонный вызов был настоящим. Ваша сестра слышала, как вы отвечали. Но о том, что вам сообщили, у нас имеются показания одного человека — ваши собственные!
Я зевнул.
— Все это очень интересно, но едва ли выполнимо практически.
— Вы считаете, что не выполнимо? Не забывайте же о том, что я сказал: утром правда будет известна инспектору Рэглану. Но ради вашей славной сестры я предоставляю вам возможность другого выхода. Им может быть, например, слишком большая доза снотворного. Вы меня понимаете? Но с капитана Ральфа Пэтона подозрение должно быть снято — ça va sans dire[49]. Я советовал бы вам завершить эту вашу очень интересную рукопись… но откажитесь от прежней скрытности!
— Мне кажется, вы даете слишком много советов, — заметил я. — Вы все сказали?
— Поскольку вы мне напомнили, добавлю только то, что с вашей стороны было бы очень неумно попытаться закрыть мне рот, как вы закрыли его месье Экройду. Вы понимаете, что в отношении Эркюля Пуаро подобные штучки будут безуспешны.
— Мой дорогой Пуаро, — сказал я, слегка улыбнувшись, — кем бы я ни был, но я не дурак.