— Действительно, все выглядит очень просто, — согласился я.
— Все просто, если подойти к фактам методически. Сейчас нас интересует человек, который был у него в половине десятого. Все указывает на то, что это был человек, вошедший через окно, и хотя позже мисс Флора видела Экройда еще живым, мы не можем приблизиться к разгадке этой тайны, пока не узнаем, кто был этот посетитель. Окно могло оставаться открытым, когда тот ушел, и через него мог проникнуть убийца или вернуться тот же самый человек. А! Вот и полковник.
Полковник Мэлроуз вошел с оживленным видом.
— Мы, наконец, разобрались с этим телефонным вызовом, — сказал он. — Он был сделан не отсюда! Доктору Шеппарду позвонили вчера в десять пятнадцать с переговорной кабины вокзала Кингс Эббот. А в 10.23 ночной почтовый поезд отошел на Ливерпуль…
Глава 8
Инспектор Рэглан уверен
Мы переглянулись.
— Вы, конечно, наведете справки на вокзале? — спросил я.
— Разумеется, но я не очень рассчитываю на успех. Вы же знаете, какая у нас станция.
Я знал. Кингс Эббот обыкновенная деревня, но ее станция — важный железнодорожный узел. На ней останавливается большинство экспрессов, здесь маневрируют, сортируются и составляются поезда. На вокзале есть две или три телефонные кабины. В этот вечерний час местные поезда следуют один за другим, чтобы их пассажиры успели пересесть на северный экспресс, который прибывает в 10.19 и отправляется в 10.23.
На вокзале неуемная суматоха, и шансы заметить в ней отдельную личность, звонящую по телефону или входящую в экспресс, действительно очень малы.
— Но ради чего было звонить вообще? — сказал Мэлроуз. — Вот что самое необычное. Ни складу, ни ладу. Кажется, в этом нет никакого смысла.
Пуаро сосредоточенно поглаживал какой-то орнамент на одном из книжных шкафов.
— Будьте уверены, смысл был, — заметил он, не оборачиваясь.
— Но какой?
— Когда мы это узнаем, мы будем знать все. Дело очень тонко сработано и потому особенно интересное.
В том, как он произнес эти слова, было что-то не поддающееся описанию. Я чувствовал, что он рассматривает этот случай под каким-то особым, свойственным только ему одному, углом зрения. И то, что видел он, мне видеть было не дано.
Он подошел к окну, остановился и стал смотреть в сад.
— Вы говорите, что было девять часов, доктор Шеппард, когда вы встретили за воротами того незнакомца? — спросил он все так же через плечо, не оборачиваясь.
— Да, — ответил я. — Я слышал, как пробили церковные часы.
— Сколько времени потребовалось бы ему, чтобы дойти до дома? До этого окна, например?
— Самое большее — пять минут. И две или три минуты, если бы он пошел по дорожке справа от основной аллеи и пришел прямо сюда.