— Боже мой, — сказал я, растерявшись. — Все, кажется, оборачивается против него.
— Разве? — заметил Пуаро. — Вот здесь-то наши мyения расходятся — ваше и мое. Три мотива — это почти очень много. Я склонен думать, что в конце концов Ральф Пэтон невиновен.
После вечернего разговора, только что описанного мною, наши отношения, как мне показалось, вошли в новую фазу.
Весь мой рассказ можно разделить на две части, совершенно отличные одна от другой. Действие первой части охватывает события с момента смерти Экройда в пятницу вечером до вечера в понедельник. Это прямое и последовательное изложение того, что произошло и что было известно Пуаро.
Все это время я был у него под рукой. Я видел то же, что видел он, и всячески старался прочитать его мысли. Теперь я понял, что мне это не удалось. Несмотря на то, что Пуаро показывал мне все свои открытия и находки, — так, например, золотое обручальное кольцо, — он, тем не менее, воздерживался от высказывания своих основных впечатлений и логических выводов. Как мне стало известно позже, эта скрытность была чертой его характера. Он высказывал намеки и предположения, но дальше не шел.
Как я уже сказал, вплоть до понедельника написанный мною рассказ мог бы принадлежать и перу самого Пуаро. Я играл роль Уотсона по отношению к его Холмсу. Но после понедельника наши пути разошлись. Делами Пуаро занимался один. Я, конечно, слышал, чем он занимался, так как в Кингс Эббот вы обязаны обо всем слышать, но он не посвящал меня в свои тайны заблаговременно. У меня тоже были свои занятия.
Оглядываясь назад, я больше всего поражаюсь тому, что этот период отложился в моей памяти какими- то разобщенными отрывками.
В раскрытие тайны каждый из нас вложил свою долю. Это было очень похоже на игру-головоломку по составлению рисунка из множества ажурных кусочков, когда каждый вносит в нее свою частицу знаний или открытий. Но на этом наша роль и заканчивалась.
И только одному Пуаро было дано разместить эти_ кусочки на свои места. В то время некоторые события казались незначительными и не относящимися к делу. Например, вопрос о черных башмаках. Но об этом позже… Чтобы изложить события в хронологическом порядке, я должен начать с вызова от миссис Экройд. Она прислала за мной рано утром во вторник, и поскольку вызов был похож на срочный, я поспешил в Фернли, ожидая, что найду ее в плохом состоянии.
Отдавая должное этикету, дама была в постели. Она подала мне свою костлявую руку и указала на придвинутое к кровати кресло.
— Ну, а теперь, миссис Экройд, — произнес я, — расскажите, что с вами.