«Вы будете пить это пойло, как «7 Up», если позволите мне заработать для вас настоящие деньги».
Когда принесли шампанское, в моем офисе сидел Брэд Брюс.
— Что за поклонница… и есть ли у нее номер телефона? — спросил он.
— На самом деле она — это он.
— Тогда забудь.
— Нет, тут другое. Парень хочет затащить меня в финансовую койку. Он брокер. И очень настырный.
— Имя?
— Бобби Барра.
— А… этот…
Я сразу насторожился:
— Ты его знаешь?
— Разумеется. Тед Липтон с ним работает, — сказал он, имея в виду президента «Фокс». — Кроме него…
Он перечислил несколько имен, многие из которых значились в первом письме Бобби.
— Выходит, он легальный? — удивился я.
— Очень даже, если судить по тому, что я слышал. И он явно умеет искать себе клиентов. Жаль, что мои брокер не присылает мне шампанское.
В тот же день я позвонил Теду Липтону. Поговорив немного по делу, я поинтересовался его мнением насчет Бобби Барра.
— В прошлом году этот парень заработал для меня двадцать семь процентов. Да, я доверяю этому ублюдку.
На тот момент у меня не было брокера, поскольку в сумасшедшем беге событий, последовавших за запуском первых серий, у меня не оказалось времени, чтобы задуматься о таких приятных вещах, как возможность инвестировать свои деньги. Поэтому я попросил помощницу разузнать все что возможно о Бобби Барра. Через двое суток она принесла мне информацию: довольная клиентура, отсутствие криминального прошлого, никаких связей с плохими ребятами.
— Ладно, — сказал я, ознакомившись с ее отчетом, — договорись о ланче.
Бобби Барра оказался коротышкой — пять футов два дюйма, дополняли картину короткие вьющиеся волосы (черные) и безукоризненный костюм итальянского покроя (сюрприз). Он повел меня в «Орсо». Говорил парень быстро и смешно, при этом он был явно образован, что касалось не только фильмов, но и книг. Он льстил мне, затем сам над собой по этому поводу подшучивал.
— Я не собираюсь излагать вам все это в стиле дружеского лос-анджелесского дерьма… — Через каждые пять предложений он умышленно вставлял слово дружеский в разговор. — Вы не просто телевизионный сценарист, вы серьезный телевизионный писатель… и в вашем случае это не оксюморон…
Он был прекрасной компанией: великолепный болтун, сочетающий эрудицию с лексикой крутого парня.
— Если вам понадобится кому-нибудь переломать ноги, — сказал он вполголоса, — я знаю двух мексиканцев, которые сделают это за триста баксов, плюс деньги на дорогу.
Слушая его, я невольно думал, что он один из тех чикагских крутых парней, о которых так блестяще писал Сол Беллоу. Он был скользким. Он был умным и слегка опасным. Он непрерывно жонглировал известными именами, но одновременно порицал себя за то, что «так бессовестно пользует звезд». Я понимал, почему все эти знаменитости соглашались иметь с ним дело. Потому что он излучал мастерство в собственном поле деятельности. И он лучше всех умел создавать себе рекламу.