Судя
по всему, звонок
у дверей служебного
входа не работал.
Во всяком случае,
сколько девушка
не нажимала
на белую клавишу,
звука она так
и не услышала.
Мимо нее прошла
пожилая пара.
— Я не понимаю
Леня, почему
нельзя было
вызвать служебную
машину? — донесся
до Саши женский
голос: Ярвид
Янович правильно
говорит — добрый
ты, как теленок!
— Ни все коту
масленица! —
беззлобно
ответил ей
густой, мужской
баритон. Девушка
проводила
подозрительным
взглядом пару,
пока та не исчезла
в подземном
переходе и еще
раз надавила
на клавишу
звонка. Безрезультатно.
Наконец, отчаявшись,
Саша взялась
за массивную
ручку двери
и потянула на
себя. Дверь,
неожиданно
легко, распахнулась
и девушка очутилась
внутри. — Добро
пожаловать!
— донеслось,
откуда-то сверху.
Саша подняла
глаза и обнаружила,
сидящего на
последней
ступеньке
мраморной
лестницы, Солнце.
— А я уже боялся,
что ты не придешь,
— заявил он. —
Приду, — смутилась
девушка, но тут
же взяла себя
в руки и зашагала
к молодому
человеку со
словами: Я подумала
и поняла, что
должна, в свою
очередь, тоже
многое рассказать
о себе. — Многое
— это прекрасно!
— улыбнулся
молодой человек,
поднимаясь
ей на встречу.
Он подал гостье
руку и повел
ее гулкими
коридорами,
мимо мерцающих
металлом за
стеклом экспонатов
музея.
Ребята
любили играть
эту песню. Она
им напоминала,
что где-то на
земле есть
место, куда
можно однажды
попасть и остаться
там навсегда.
Место, принадлежащее
только им и
подобным им.
Для одних это
было горное
плато, залитое
солнечным
светом, для
других это был
остров, затерянный
где то в бескрайних
океанических
просторах, для
третьих это
была планета
на периферии
солнечной
системы. Хотя
по большому
счету это было
одно и тоже
место.
—
Вот! — закончила,
наконец, свой
рассказ Саша
и преданно
заглянула в
глаза своему
спутнику. — Я
понимаю тебя,
— кивнул тот
и предложил:
Знаешь что!
Пошли в гости
к одному моему
другу. Тебе
понравится.
— А как же музей?
— спросила
девушка. — Уже
одиннадцать,
— посмотрел
на часы Солнце:
Обычно проверяют
до десяти. Ну
если что — скажу,
что спал. — Хорошо,
— согласилась
Саша и протянула
молодому человеку
руку.
Они
вышли из музея,
обошли его
кругом, пересекли
улицу Богдана
Хмельницкого
и вошли в какой
то дом. У дверей
под номером
18 Солнце остановился
и трижды постучал
в нее. За дверью
зашаркали шаги,
щелкнул замок
и в проеме показался
интеллигентного
вида мужчина
при бороде и
очках в роговой
оправе. — Привет
Сережа, — поприветствовал
он Солнце и
представился
девушке: Борис
Павлович. —
Саша, — в свою
очередь представилась
она. — Ну проходите,
— пропустил
их в квартиру
мужчина: Чай?
Кофе? — Чай, —
кокетливо
попросила Саша,
попутно разглядывая,
развешенные
по стенам перуанские,
резные маски.
— Чай, так чай,
— согласился
мужчина и, не
ожидая представления
и прочих формальностей,
проследовал
на кухню. — Кореец,
— шепнул на ухо
девушке Солнце.
— Скульптор,
классный мужик.
Это его мастерская.
— А почему кореец?
— спросила
девушка. — Наверно,
потому что
ленивый очень,
— ответил молодой
человек и первым
шагнул в комнату.
Квартира Корейца
представляла
собой трехмерное
пространство,
лишенное дверей
и прочих бытовых
условностей:
повсюду на
многочисленных
стеллажах и
на подоконниках
громоздились
разнокалиберные
изображения
вождя мировой
революции, а
посреди гостиной,
на циновке,
стояли в диковинных
позах, полуобнаженные,
Скелет и Малой.
Скелет держал
в вытянутой
над головой
руке биллиардный
кий, словно
намереваясь
им кого-то пронзить,
Малой сжимал
крышку от кастрюли
одной рукой,
а другой зажженную
сигарету. —
Позируют! —
догадалась
Саша. — Древнегреческих
атлетов фигурируем
— подтвердил
Малой и обратился
к Корейцу: Слушай
— ты бы хоть по
ванку накинул
что ли, час уже
корячимся! У
меня ступни
затекли. — Скоро,
скоро, — успокоил
его скульптор
и позвал Солнце:
Сережа зайди,
пожалуйста,
на кухню, мне
кое-что тебе
надо сказать.
— Саша подожди
меня, пожалуйста,
— попросил
молодой человек
у девушки и
пошел за Корейцем
на кухню.