— Мне тоже, — сказал я и поднялся со стула.
— Да сядьте же вы! — сказал он. — Почему вы, помы, всегда так торопитесь?
Он отпил вина. Мы еще минуту или две посидели в тишине, а потом он мечтательно произнес:
— Да, здесь приятно затеряться. Затеряться в Австралии… Здесь чувствуешь себя в безопасности. Он вскочил на ноги.
— Вот теперь, — сказал он, — мне и вправду пора! Очень приятно было с вами побеседовать, надеюсь, мы когда-нибудь побеседуем еще. Спокойной ночи!
Он зашагал к садовым воротам, всем кивая по пути и всем желая: «Спокойной ночи!»
Я снова подошел к Аркадию и Мэриан.
— Ну, как тебе Хьюи? — спросил он.
— Большой чудак!
— Чертовски хороший барристер, — ответил Аркадий. — Весь суд на нем держится.
— Ну, я, пожалуй, пойду, — сказал я. — Ты оставайся. Я загляну завтра в контору.
— Нет, не уходи, — сказал он. — Тут есть один человек, с которым я хочу тебя познакомить.
— Что за человек?
— Дэн Флинн. — Он показал на бородатого аборигена.
— Тот самый отец Флинн?
— Он самый, — подтвердил Аркадий. — Ты о нем слышал?
— Да, — сказал я.
— От кого?
— От одного ирландца, отца Теренса.
— Никогда про такого не слышал.
— Неудивительно, — ответил я. — Он отшельник. Он советовал мне поглядеть на Флинна.
Аркадий запрокинул голову и рассмеялся.
— Все хотят поглядеть на отца Дэна, — сказал он. Пока не получают от ворот поворот. Если ты ему понравишься, то узнаешь много интересного. Если нет… ты сам поймешь.
— Да, — сказал я. — Я слышал, у него характер не сахар.
Пожалуй, никогда еще миссионерская деятельность католической церкви в Австралии не страдала от таких тяжелых случаев, как случай отца Флинна.
Он был найденышем: неизвестная мать подкинула его к дверям магазина одного ирландца в Фицрой-Кроссинге. В шестилетнем возрасте его отправили в бенедиктинскую миссию в Сигнет-Бэй, где он отказывался играть с другими чернокожими ребятишками, научился прислуживать на мессе и завел привычку с мягким набожным выговором задавать вопросы по догматам. Однажды он без запинки отбарабанил имена всех пап, от Святого Петра до Пия XII. Святые отцы усмотрели в этом доказательство его тяги к Христу.
Они стали обучать его латыни, уговаривали стать духовным лицом. Он попал под опеку старейшего обитателя миссии, довольно безобидного чудака отца Херцога, который когда-то учился на этнографа и теперь обучал юношу начаткам сравнительного религиоведения.
В 1969 году Флинн принял сан. Он отправился в Рим. Прогуливался с товарищами по семинарии по Альбанским холмам. Удостоился аудиенции у Святейшего Отца, которая длилась минуту с четвертью. Когда он возвратился в Австралию, начальство ордена решило, что Флинн должен стать первым аборигеном, который возглавит самостоятельную миссию.