Кто-то взял шкатулку.
Алла ударила в дверь ногой.
– Я ведь сказала, что не выпущу тебя, – донесся до нее измученный голос бабушки. – Можешь стучать сколько влезет.
– Мне плевать на дверь, грымза, – процедила Алла. – Скажи, вчера кто-то приходил к отцу?!
После долгого молчания старческий голос прошелестел:
– Да.
Паника усилилась, и Алла почувствовала жар в волосах. Она дотронулась до прически. Волосы пришли в движение, им словно передалась тревога девочки.
– Они поднимались наверх? – напряженным голосом спросила Алла, прильнув к двери.
– Я не знаю. Я ничего не знаю… Я только хочу… – каждое слово давалось старухе тяжело, словно она преодолевала ступеньки с нагруженной сумкой, – я хочу, чтобы то, что сидит в моей внучке, убралось из нее.
– Открой дверь, сука! – вне себя от злости закричала девочка.
Ярослав, жуя бутерброд, краем уха прислушивался к разговору. И хотя старушка стояла на втором этаже, а перед ним работал телевизор, часть слов он вполне разобрал, и, если быть откровенным, все это ему не очень нравилось.
Полковник Дымков отправил его сюда с конкретной целью, он не ожидал, что в доме известного адвоката будут происходить подобные конфликты. Парень достал клочок бумажки с записанным на нем номером мобильного телефона Андрея.
Наверху послышался крик, и он достал служебный мобильник. Белов должен приехать как можно скорее!
Алла перестала стучать в дверь и перевела взгляд на осколки. Внутри что-то зацарапалось, будто кто-то колючий, неуклюжий, пытался устроиться поудобнее. Она чувствовала, что этот тип внизу собирается куда-то звонить. Возможно, даже ее папе. А это Алле совершенно не нужно.
Девочка набрала в легкие воздуха и на мгновение задержала дыхание. Ее веки опустились, и в эту секунду она отчетливо представила в своем воображении горло этого мужчины – дыхательные пути, трахею, гортань. Они были похожи на странные трубочки, переплетающиеся между собой. Алла протянула свою тоненькую ручку и сжала их. Они тут же стали розовыми, потом красными и наконец фиолетовыми. Потом они лопнули, забрызгав руки Аллы чем-то липким и теплым. Она открыла глаза.
Ярослав хватался за горло, выпучив глаза. Последний кусочек бутерброда, который он, наспех разжевав, уже почти проглотил, неожиданно застрял в горле.
Полицейский хотел позвать на помощь мать Андрея, но из его синеющих губ вырвался лишь хрип. Лоб и виски покрылись крупными каплями пота. Он упал на колени, выронив телефон. Грудь разрывало от нехватки воздуха, а в голове нарастал странный гул. Непослушными пальцами мужчина попытался взять телефон, но ему это не удалось, и он повалился на пол.