– Отвали, – брезгливо отпихнула ее Алла и выскочила за дверь.
Елизавета Ивановна пожевала губами. Нужно будет что-то приготовить. Алла наверняка вернется из школы голодной, а потом еще Андрей с Верой придут. Но только почему так темно кругом?!
* * *
Андрей уставился на пистолет. Ему внезапно пришло в голову, что еще никогда ему не угрожали оружием. Настоящим оружием.
– Иди сюда, – приказал голос, и Белов на ватных ногах шагнул в крошечную комнатенку. Хозяин дома закрыл входную дверь и, пошатываясь, вошел в комнату.
Адвокат, не спрашивая разрешения, сел на старый стул. Мужчина с пистолетом уселся на диван, издав при этом сдавленный стон. Одутловатое, небритое лицо, больные, слезящиеся глаза и ранние залысины делали его не просто отталкивающим, а омерзительным. На нем была рваная рубашка, на которой отсутствовала половина пуговиц, и мятые, грязные брюки. А еще ощущался запах, и он был нехорошим. Так пахнет незаживающая рана, даже от вида которой становится дурно.
– Я вас не знаю, – сказал Андрей. – Зачем вы меня сюда позвали?
Его взгляд случайно сместился вниз, и он вздрогнул – на полу лежал женский сапог. Вроде именно такие носила Таня.
– Что с ней? – резко спросил он, приподнимаясь, но неряшливый хозяин дома предупредительно поднял пистолет:
– Сиди тихо. И слушай.
– Где Таня? – не унимался Андрей.
Мужчина искривил потрескавшиеся губы в ухмылке.
– Она в порядке. Пока, – подчеркнул он и закашлялся.
– Кто вы и что вам нужно?
– Я… хочу рассказать тебе кое-что.
– Уберите пистолет, – потребовал Андрей, стараясь придать своему голосу максимально решительный тон, и, к его удивлению, мужчина безропотно положил пистолет на стол.
– Так о чем вы хотели со мной поговорить?
Маленькие, поросячьи глазки с желтоватыми белками внимательно изучали адвоката.
– Я брат Романа. Меня зовут Игорь. Игорь Власов, – сказал он.
– Очень приятно, – не скрывая сарказма, произнес Андрей и добавил: – У вас веселая семейка, должен сказать. Кстати, вас везде ищут. Вы знаете, что ваш брат в тюрьме?
Мужчина засмеялся, и Белов с содроганием увидел, как из его рта вылетел комочек чего-то красного, а на губе выступила кровь.
– Конечно, знаю. Что этот дуралей наговорил тебе в камере, а, Белов? – прищурился он, и Андрей машинально отстранился. Было в этом жесте что-то до боли знакомое…
Не дождавшись ответа, Власов заговорил:
– Мой папаша безумно любил одну женщину. Хотя она и не отвечала ему взаимностью. И наша мать Ксения знала об этом.
– Мне известна эта история.
– Я даже не помню, когда в нашем доме появилась шкатулка, – словно не слыша Андрея, продолжал говорить Власов. – Хотя я помню, КТО ее нашел. Это мой братец. Шел себе и шел мимо какой-то стройки, а тут она валяется. Но нашей матери не понравилась эта находка, и она хотела сжечь ее. Представляешь, она кинула ее в старый ящик с каким-то старьем и сунула его в костер. А наутро я увидел эту штуку у отца в комнате. Как тебе это? Все сгорело, а она нет, хоть и сделана из дерева! С тех пор отец не расставался с этой шкатулкой. Он спал с ней, все время носил с собой, разве что в сортир не брал.