Собеседники пили белое шотландское пиво, наливая его в стаканы прямо из крепкого дубового бочонка, который они велели поставить перед собой тут же на столе. Богатырь всякий раз выпивал весь стакан залпом.
Мистер Боб, хозяин таверны, был далеко не так беззаботно спокоен, как два его случайных посетителя. Зная причину, почему «Грабители» в этот вечер запоздали прийти в таверну, он знал также, что в десять часов эти почтенные джентльмены ворвутся сюда и станут требовать, чтобы все те, кто не принадлежит к их шайке, немедленно удалились. Принимая во внимание богатырскую фигуру одного из посетителей, мистер Боб имел все основания предполагать, что требование «Грабителей» будет исполнено далеко не беспрекословно, и бормотал сквозь зубы:
— Ну, дружище Боб, у тебя непременно выйдет неприятность, если ты не примешь заранее мер, чтобы предотвратить ее.
Несчастный владелец таверны смущенно похаживал около двух посетителей, которые продолжали спокойно беседовать на каком-то иностранном языке, не обращая ровно никакого внимания на хозяина.
Между тем нужно же было принять какие-нибудь меры, иначе «Грабители» вышвырнут без дальних разговоров обоих посетителей за дверь.
Мистер Боб подходил к столу все ближе и ближе, описывая все более и более тесные круги и беспрестанно покашливая, но посетители продолжали делать вид, что не замечают его. Он всячески подбадривал себя, даже пристукивал ногой по паркету, но все еще не решался заговорить.
Положение его было в сущности пренеприятное. Ведь как бы вежливо и дипломатично ни составил он фразы, все-таки смысл ее мог быть только один: «Заплатите, господа, за то, что вы скушали и выпили, и уходите подобру-поздорову».
Несколько раз он пробовал начать:
— Гм!.. Кхе, кхе!.. Почтенные джентльмены!.. Кхе, кхе!..
Но «почтенные джентльмены» по-прежнему делали вид, что не слышат, и все красноречие мистера Боба разом пропадало. Он был вообще человек крайне трусливый, и при малейшем затруднении душа у него уходила в пятки. Чтобы себя подбодрить, он выпивал в таких случаях стаканов шесть джина, но так как голова у него была довольно слабая, то мысли начинали путаться, слова не шли на язык, и мистер Боб бормотал что-то непонятное. Злые языки говорили тогда, что мистер Боб напился пьян, но, разумеется, это была неправда.
В данном случае мистер Боб, желая сохранить ясность мыслей, ограничился тремя стаканами и действительно почувствовал бодрость без излишнего возбуждения. Медленными шагами подошел он к посетителям, тщательно обдумав свою речь и решившись во что бы то ни стало отклонить прискорбное столкновение, грозившее разразиться в его почтенном доме.