Артур невольно покосился на пустой рукав моей гимнастёрки, но всё же позволил себе ответить Ольге:
— Хорошо, уважаемая Ольга Владимировна, признаю: в отношении Колчака я слегка палку перегнул, но ведь и вы в отношении меня поступили точно так же.
— Это в чём же? — оторвала глаза от работы Ольга.
— Ну, как же. Вы уличили меня в сумасшествии и указали на мою причастность к прискорбному инциденту с дочерью пана Граниевского, хотя прекрасно осведомлены, что и то и другое мне приписывают ложно.
— Если бы я, паразит ты мелкий, имела другую информацию, — Ольга говорила спокойно, но слова её вонзались в Артура как отлетевшая окалина, — то удавила бы тебя своими руками, можешь мне в этом поверить. Но я, как ты изволил выразиться, «осведомлена», и потому уменьшила твою вину ровно вполовину, большего я для тебя сделать не могу, да и не хочу.
Закончив говорить, Ольга опустила глаза и вернулась к шитью. Артур зябко поёжился — тут я его понимаю: Ведьмин взгляд кого хочешь в озноб вгонит — и нарочито бодрым голосом произнёс, обращаясь главным образом ко мне:
— И всё-таки я не понимаю, чего вы хотите добиться? Не в краткосрочной перспективе, а в более-менее отдалённом будущем. Ну, пустили вы колесо истории по иной колее — оно ведь от этого не стало менее «Красным». Значит, маховик будет раскручиваться по тому же сценарию: большевики и эсеры сольются в одну коммунистическую партию, которая оседлает народ и на его плечах вновь попытается въехать в мифический рай, именуемый «Коммунизм».
Я смотрел на его самодовольное, отражающее убеждённость в правоте высказываемых мыслей лицо, и в который раз соглашался с Ольгой: мы с этим типом ещё нахлебаемся! Пока это на уровне «ля, ля, тополя» — можно терпеть, а как он опять практиковать начнёт?
— А почему вы, юноша, решили, что большевики и эсеры обязательно сольются в одну партию?
Мой менторский тон отколол от Ольги лишь короткий смешок, зато на лице Артура вырезал гримасу неудовольствия — чего я и добивался.
— А вы наивно полагаете, что будет как-то иначе?
Меня моим же оружием? Щенок!
— В данном случае я не полагаю, юноша. В данном случае я твёрдо убеждён, что будет, как вы изволили выразиться, «как-то иначе».
Артур открыл было рот, но Ольга метнула в него взгляд-кляп и слова застряли в горле. Губы сомкнулись, Артур угрюмо насупился. Так-то лучше! Но не будем отклоняться от классической схемы: отведал кнут — получи пряник!
— Ну, а ты сам, что бы сделал на нашем месте?
Фразу я произнёс вполне дружелюбно, убрав менторство до времени на антресоли, а обращением на «ты» развязывал ему язык. Это подействовало.