Первые слушатели «вышки» отбирались по трём основным критериям: партийная принадлежность (убеждённые большевики или левые эсеры), наличие образования (не ниже выпускника гимназии), участие в боевых действиях (с обязательным в них отличием). Преподавать на курсах мы собирались сами.
«Вышка» стала важным, но не единственным местом приложения наших сил. Васич продолжал подготовку операции «Контр Страйк». Ёрш приступил к испытаниям новой морской мины. Я продолжал работать личным «медиумом» председателя правительства, поддерживая одни его планы и предостерегая от исполнения других.
После постройки первой эскадрильи «Невских» моя докучная опека над Сикорским утратила смысл — промежуточный результат был достигнут, да и дело катилось по налаженной колее. Подбор и обучение лётного состава первой красногвардейской эскадрильи полностью лёг на плечи подполковника Алехновича. Получив некоторую толику свободного времени, я употребил его на создание под патронажем ВЦИК Главного Политического Управления армии и флота, завершив, таким образом, формирование института политкомиссаров. Главой ГПУ по моей настоятельной рекомендации был назначен Феликс Эдмундович Дзержинский, а двумя его замами Крыленко (по армии) и Дыбенко (по флоту). Добившись назначения в аппарат начальника ГПУ Кравченко и Бокия, я рассчитывал начать формировать в недрах существующей организации основу будущего центрального аппарата ВЧК.
С моей стороны было бы несправедливо упрекнуть Брусилова и Колчака в том, что, назначив Васича «главным по тарелочкам» в районе Рижского залива оба министра устранились от решения этой проблемы. Особенно меня радовал Колчак. Во-первых, адмирал, не без нашего участия, добился переносов сроков ввода в эксплуатацию линейных крейсеров «Измаил» и «Бородино» с 1919 на 1918 год. Правда, ради этого пришлось отказаться от достройки однотипных с ними «Кинбурна» и «Наварина», но лучше иметь в строю два новейших крейсера, чем ни одного (что и произошло с этими кораблями в ТОМ времени). Во-вторых, Колчак прислушался к моему совету и отдал распоряжение провести тщательную техническую ревизию всех боевых кораблей Балтийского флота, особенно тех, кому предстояло участвовать в битве за Моонзундские острова. Весь скептицизм флотских инженеров, в открытую назвавших это распоряжение самодурством, испарился разом после того, как на линкоре «Слава» во время испытательного теста в носовой башне вышли из строя механизмы привода замков обоих орудий. «Слава» была немедленно отправлена на ремонт, а техническая ревизия с этого момента проводилась уже по-взрослому.