— Надеюсь получить важную информацию, крайне необходимую для того, чтобы положить конец преследованию. Нам кажется, что опасность угрожает не только Аргусу, но и всем остальным. Брат просто открыл счет.
— Совершенно верно. В вашей семье не он один обладает особой силой. Можно ли надеяться, что Корник оставил в заброшенном доме какие-нибудь улики?
— Скорее всего. Но только не те, о которых вы думаете. Я обладаю способностью видеть воспоминания, которые неизменно преследуют людей. Если удастся увидеть дом, походить вокруг, то воспоминания подскажут, что именно и каким образом там происходило. Если речь идет о насилии, как в нашем случае, то образы особенно отчетливы.
— Удивительно, — пробормотал герцог. — Непременно отправляйтесь.
— Думаю, завтра на рассвете необходимо выехать, — высказал свое мнение Аргус.
— Завтра? Нет, так дело не пойдет. Вы еще не готовы трястись в седле. Ребра недостаточно зажили. Все лечение пойдет насмарку. Если бы предстояло короткое путешествие — скажем, туда и обратно за один день, — возможно, вы бы справились. Но здесь все будет иначе. К тому же не думаю, что в дороге вы внимательно смотрели по сторонам. Сайрус и Питер — надежные проводники, парни с пути не собьются. У меня прекрасная конюшня, и утром всех будут ждать самые сильные верховые лошади.
Аргусу очень хотелось поспорить, однако аргументов не нашлось. Герцог, разумеется, прав: по пути из застенка в Данн-Мэнор он не заметил ровным счетом ничего, да и дорога в Санданмор прошла в глубоком тумане. Боль заполнила сознание, и окрестности оставили в памяти смутный, отрывочный след. Он вполне мог заблудиться сам и запутать остальных. И все же это была его битва. Легко ли оставаться в стороне? Завтра все дружно помчатся на охоту, а ему предстоит лежать в постели и зализывать раны. Тоскливая перспектива!
— Не расстраивайтесь, скоро настанет и ваш черед, — успокоил герцог, и Аргус понял, что горькое разочарование слишком явственно отразилось на его лице.
— Макс считает, что через несколько дней вы почувствуете себя значительно лучше, — добавила Лорелей.
— Будем надеяться, что он прав, — уступил Аргус. — Необходимо как можно быстрее остановить негодяя.
— Макс редко ошибается, — Герцог улыбнулся, встал и между делом прихватил с тарелки еще одно лимонное пирожное. — Ну а теперь, ребята, — обратился он к Сайрусу и Питеру, — немедленно отправляйтесь в главный дом и приведите себя в порядок. В этой гостиной подозрительно пахнет конским потом.
Повторять кузены не заставили и послушно удалились, а Лорелей спросила себя, почему деликатный и обходительный герцог то и дело унижает ни в чем не повинных молодых людей. Причину раздражения, скорее всего, следовало искать в излишней навязчивости их матушки, которая чересчур восторженно воспринимала родство с высокопоставленным аристократом.