Деликатного ответа на этот вопрос не существовало.
— Миссис Даймонд, вы знали Юсефа Азиза?
Она ошеломленно глянула на него, словно не ожидала когда-нибудь услышать это имя в своем доме.
— Террориста? — спросила она таким сдавленным голосом, что казалось, ее вот-вот вырвет.
— Да, — подтвердил Тони.
— Как я могу знать какого-то исламского фундаменталиста, какого-то боевика-самоубийцу? — Она выплевывала каждое слово так, будто оно дается ей с величайшим трудом. — Мы евреи. Мы ходим в синагогу, а не в мечеть.
Она судорожно выпрямилась, ее руки задергались в путаной нервной жестикуляции.
— Его семейная фирма занималась тканями и имела деловые связи с «Би энд ар», — проговорила Пола так же мягко, как Тони. — Вы директор «Би энд ар», миссис Даймонд.
Вид у Рэчел был как у затравленного зверя.
— Я работаю в офисе. А Бенджамин делал все эти… он занимался этими… Я никогда не слышала имени этого человека, пока он не взорвал моего мужа.
— А у вас на работе есть еще кто-нибудь, кому он мог что-то рассказать об Азизе? — спросила Пола.
— Кроме нас двоих, в фирме никого нет. Наш бизнес не такой уж трудоемкий. Мы все делали сами. Ни секретарей, ни отдела продаж.
Она улыбнулась. Грустное, тоскливое зрелище.
— Но вы уверены? Это было во всех газетах, Рэчел, — напомнил Тони. — Его имя. И название семейной фирмы: «Ткани номер один». Вы это название не узнали?
Рэчел раскачивалась в кресле, взгляд ее перебегал с Тони на Полу и обратно.
— Сейчас узнала, когда вы сказали. Я видела его в бухгалтерской отчетности «Би энд ар». Но никаких газет я не читала. По-вашему, мне хочется читать про эти вещи? Читать про то, как погиб муж? Думаете, я изучала газеты?
— Конечно нет, — ответил Тони, стараясь умерить ее возбуждение. — Я просто подумал, что вы могли обратить внимание. Но штука в том, что «Би энд ар» имела дело напрямую с «Тканями номер один». Без посредников. Поэтому, думаю, Бенджамин наверняка знал Юсефа Азиза. Они наверняка общались по телефону. Они наверняка встречались. Понимаете, это очень необычно — когда существуют отношения между террористом и его жертвой.
— «Отношения»? — Рэчел произнесла слово так, будто никогда прежде его не слышала. — Что значит «отношения»? В чем вы подозреваете моего мужа?
— Я только говорю, что они были знакомы друг с другом, — поспешно заверил ее Тони; разговор складывался неудачно. — Понимаете, как правило, среди факторов, которые помогают бомбисту справиться с заданием, — это то, что его жертвы для него, по сути, не являются реальными людьми. Они враги, грешники и тому подобное. А если террорист устанавливает какие-то личные связи с потенциальной жертвой, ему становится гораздо труднее выполнить то, что собирается. Вот почему я интересуюсь, насколько хорошо Бенджамин знал своего убийцу. — Он умоляюще развел руками. — Только и всего, Рэчел.