Через час она вынуждена была признать, что удача от нее сегодня отвернулась. Мечтатели, с которыми она поговорила, пребывали в расстроенных чувствах — либо из-за того, что упустили последний шанс сфотографироваться с Робби Бишопом, либо, что еще печальнее, из-за того, что видели его, но толком не сумели осознать этот факт. Только один парень рассказал ей, что видел Робби у барной стойки: тот пил, причем не один.
— Он пил с мужчиной или с женщиной? — нетерпеливо спросила Пола.
— С каким-то типом. Я его не узнал, так что не стал, короче, обращать на него внимание. Я бы, может, его попросил меня щелкнуть вместе с Робби, но я, короче, забыл зарядить телефон, он у меня отрубился, и я, короче, не парился насчет фотки.
— А вы его когда-нибудь раньше видели, этого парня? — Пола не готова была отступиться так рано.
— Я ж вам говорю, я на него, короче, особо не глядел. Без понятия, видел я его или как. Может, да, а может, и нет. Я его, короче, не рассмотрел.
— Высокий? Низенький? Волосы светлые? Темные? — Пола старалась не показывать раздражения.
Свидетель помотал головой:
— Правду вам сказать, я тогда хорошо принял. Я на него не особо-то пялил глаза. С Робби и с такими, как он, всегда так. Встретишь где-нибудь случайно — вылупишься на него и совсем, короче, не замечаешь, с кем он. Если только это, короче, тоже не какая-нибудь знаменитость. Или не какая-нибудь клевая девчонка. Ты просто стоишь и думаешь: «Черт, да я ведь рядом с самим Робби Бишопом». — Вид у него сделался удрученный.
В унынии Пола протолкалась к углу барной стойки и попыталась привлечь внимание кого-нибудь из персонала. Пот лил с нее градом, ее мучила жажда. Наконец один из облаченных в черное служащих принял ее заказ. Ожидая сдачи, Пола рассеянно смотрела перед собой.
У нее вдруг перехватило дыхание: она заметила крошечную камеру видеонаблюдения, угнездившуюся среди прожекторов, ярко светивших вниз на гранит стойки.
— Ах ты моя красавица, — прошептала она.
Когда бармен вернулся с пригоршней монет, он с удивлением обнаружил, что посетительница исчезла.
Тяжелая дверь, наглухо отделявшая студию от каморки звукорежиссера, открылась, и на пороге возникла Бинди Блис; в руке у нее болталась полупустая бутылка минеральной воды. Другой рукой она стянула с головы повязку цветов Африканского национального конгресса, высвобождая темные кудри. Кэрол подумала: они наверняка являли собой колоритную пару — красавчик Робби, типичный англичанин, и смуглокожая Бинди. Эта масса волос, черные джинсы и облегающий черный топик подчеркивали стройность ее фигуры. Кэрол решила, что ей вполне могла бы подойти детская одежда.