- Лара, вот мы и пришли. Завтра буду ждать тебя у подъезда в семь. -И он поцеловал её.
-Я приду. Пока.
- Доброй ночи.
Толик остался довольным этим вечером. У Ларисы закружилась голова, закружилась. Так что через пару дней ты станешь моею. И что дальше? Да ничего. Ты же её не любишь и она тебе безразлична. Совершенно верно. Просто появился интерес покорить неприступную крепость. А ты не думал, что у неё душа есть. И для чего ты говоришь мне эти нравоучения? Может быть мне её ещё и в жены взять? А почему бы нет. Если я буду брать в жены всех женщин с которыми провожу красиво время, в гарем не уместятся. Так, что к общему знаменателю мы с тобой не пришли.- И Толик усмехнулся над своим внутренним голосом. Он завел будильник на три часа ночи, нужно будет проснуться и отнести винтовку на чердак, а утром в семь тридцать быть на позиции. Он стал думать о Ларисе. На самом деле она ему стала нравиться, рассуждает как то неординарно. То проскакивают философские познания, то наивна, а бывает совершенно не понятен ход её мыслей. В общем интересная девушка, и он не заметил как уснул. Багровыми красками на горизонте забрезжил рассвет. С трех часов ночи когда его разбудил будильник, Толик так и не уснул. Волнение усилилось и он никак не мог совладать с собой через час он должен будет выполнить свою клятву. В руках Толик держал снайперскую винтовку Драгунова с оптическим прицелом. Настал день, выстрел оставался за мной, моей клятвы, мести.
Не подведи и он нежно погладив рукой ствол винтовки. Холодный озноб пробежал по всему телу, руки слегка дрожали. Не так просто выстрелить в человека, перебороть себя. Но это было минутной слабостью в глазах появился холодный оттенок стали. У подъезда остановился джип Cheeroke. Он отчетливо видел как в подъезд зашли два человека, а двое остались возле машины. Осталось ждать минуту не больше. Время как бут то остановилось. Тело у Толика напряглось, дверь подъезда открылась, в перекрестье прицела мелькнул малиновый цвет костюма в котором был одет палач. Который учинил расправу над молодой женщиной Светой и мной. В душе не было состраданья, жалости. Идентификация личности определена, опережение, стабилизация, и Толик плавно нажал спусковую скобу. В оптику отчетливо было видно как человек вскинул руку в верх, его развернуло и тело рухнуло возле джипа. Телохранители заметались, держа в руках пистолеты, но Толика их суета не интересовала. Он подобрал гильзу, замотал в упаковочную бумагу винтовку и положил её в заранее подготовленное место и засыпал песком вперемешку с щебнем. Сверху насыпал керамзит, набросал старых тряпок и положил две коробки. Через пять минут Толик перешёл улицу и подошел к дому № 334. Там собралась толпа около человека который лежал на асфальте. На его груди белая рубаха была залита кровью. Пуля попала точно в сердце. Одна женщина голосила, убили. Я видела, видела, что стреляли из дома напротив. Какого человека загубили, изверги. Послышался звук сирены, это подъезжала машина скорой помощи, а за нею ехал милицейский уазик. Выстрел оставался за ним, и он не промахнулся. Дуэль была честная. Толик выполнил свою клятву, привел приговор в исполнение. И на душе у него стало легко и спокойно, но вдруг он отчетливо услышал собственный голос. Ты убил человека, гореть будешь в аду, он будет приходить к тебе во сне. Не будет тебе покоя. Пусть приходит. Я не убил его, а застрелил, и мы с ним квиты. И уверяю тебя, спать буду совершенно спокойно, ничего меня не будет тревожить. Ты совершил тяжкое преступление, тебя под суд отдать надо. Это он совершил преступление, а не я. Палач понес справедливое наказание, смерть.