- Так вот. Мне восемьдесят пять лет, а то, что я собираюсь вам рассказать, случилось, когда мне было двадцать или около того. Если быть точным, в 1919-м. Я как раз вернулся с Большой Войны. Пятью месяцами ранее умерла моя невеста от инфлюэнцы. Ей едва исполнилось девятнадцать. Боюсь, что спиртному и картам я тогда уделял чрезмерное внимание. Видите ли, она ждала меня два года, и не проходило недели, чтобы я не получил от нее письма. Да, я загулял и потерял чувство меры; может быть, вы скорее меня поймете, узнав, что я тогда не имел никакой опоры ни в семье, ни в вере из окопов, знаете, догматы христианства выглядят в несколько комическом свете. Зато не покривив душой, могу сказать, что настоящие друзья, которые были со мной в дни испытаний, не оставляли меня одного. Их у меня было пятьдесят три (многие ли похвастаются таким числом?): пятьдесят две карты в колоде да бутылка виски "Катти Сарк". Между прочим, поселился я в этих самых апартаментах на Бреннан-стрит. Правда, стоили они тогда несравнимо дешевле и лекарств на полке было куда меньше. А вот времени я здесь проводил, пожалуй, столько же - в доме номер 249в и тогда легко было составить компанию для покера.
Тут его перебил Дэвид Адли, и, хотя на губах его играла улыбка, вопрос прозвучал со всей серьезностью:
- А что Стивенс? Он уже служил у вас, Джордж?
Грегсон повернулся к дворецкому:
- Стивенс, вы служили мне тогда, или это был ваш отец?
Ответ сопровождался отдаленным подобием улыбки:
- Я полагаю, шестьдесят пять лет назад этим человеком мог быть мой дед, сэр.
- Во всяком случае место вы получили по наследству, - философски изрек Адли.
- Как вам будет угодно, - вежливо откликнулся Стивенс.
- Я вот сейчас вспоминаю его, - снова заговорил Джордж, - и, знаете, Стивенс, вы поразительно похожи на вашего... вы сказали деда?
- Именно так, сэр.
- Если бы вас поставить рядом, я бы, пожалуй, затруднился сказать, кто есть кто... впрочем, этого уже не проверишь, не так ли?
- Да, сэр.
- Ну так вот, я сидел в ломберной - вон за той дверью - и раскладывал пасьянс, когда увидел Генри Брауэра... в первый и последний раз. Нас уже было четверо, готовых сесть за покер; мы ждали пятого. И тут Джейсон Дэвидсон сообщает мне, что Джордж Оксли, наш пятый партнер, сломал ногу и лежит в гипсе, подвешенный к дурацкому блоку. Увы, подумал я, видимо, игра сегодня не состоится. Впереди долгий вечер, и нечем отвлечься от печальных мыслей, остается только раскладывать пасьянс и глушить себя слоновьими дозами виски. Как вдруг из дальнего угла раздался спокойный приветливый голос: