– Хм. Прошу прощения. – Товарищ Сталин чуть смущенно спрятал коробок спичек обратно в карман, встал, прихватил папиросы и вышел из вагона…
Когда первый шок от встречи с потомками у товарища Сталина прошел, начались собственно переговоры. На меня сверху постоянно падали записки. Те, что были просто бумажками с текстом, я переводила Гитлеру на немецкий и отдавала товарищу Сталину. Но иногда падали и записки в запечатанных конвертах. Предназначенные для прочтения только одной из сторон. Их переводить не требовалось. Если на конверте было написано «Для Гитлера», то можно быть уверенным, что записка внутри уже переведена. Такие вот секретные записки и Гитлер, и Сталин после прочтения немедленно сжигали в специально для этой цели тлеющей в углу небольшой печурке. А третью сторону на переговорах представлял руководитель СССР-2028 товарищ Пушкин. Сам, лично. Об этом говорилось в первой же записке, упавшей на меня в самом начале. Петьке повезло там, с товарищем Пушкиным познакомился. Хотя по сравнению со мной… У меня-то тут вообще о-го-го!
По ходу переговоров я выяснила одну очень сильно волновавшую меня вещь. Ведь, собственно, это окно по большому счету никому с той стороны не нужно. Оно представляет лишь научный интерес. И не получится ли так, что его просто закроют, чтобы восстановить управление окном? А заодно скопировать Петькину программу на другую считалку. Потому что повторить свою собственную программу Петька до сих пор не смог. Еще одно окно открыть у них не получается. Ведь Петька, обалдуй, когда в последний раз свою программу запускал, сделал это в отладочном режиме. И так она в этом режиме по сей день и работает. А запущенную в отладочном режиме программу скопировать нельзя, пока она не будет остановлена. Так что я довольно сильно опасалась, как бы на меня тут не плюнули и не закрыли на фиг это окно.
Но с той стороны посчитали иначе. Закрывать окно никто не собирается. Новое, да, пытаются открыть. Но и это тоже будут держать открытым до последней возможности. Там даже электропитание для наших считалок и подключенной к ним хреновине сделали с тройным резервированием. А жильцов нашего дома срочно расселили. Там теперь вместо жилого дома особо охраняемый объект. Петька мне написал, что забор из колючей проволоки вокруг дома построили уже ночью того дня, когда я провалилась. На следующий день забор стал двойным. А сейчас уже бетонный забор ставить заканчивают. И в нашу бывшую квартиру только сам Петька имеет доступ. А мама и папа – нет.
И зачем это все? Зачем такие сложности? На что вообще понадобилось нашим это окно? Ответ оказался прост, как мычание. Торговля. Торговать хочет СССР-2028 с этим миром. Понятно, что ничего массивного, вроде вагонов с грузами, передать невозможно. Но ведь можно просунуть в окно что-нибудь относительно небольшое, но ценное. Например, золото. В 1941 году золото стоило ничуть не меньше, чем в 2028-м. Конечно, стандартными слитками передавать долго. Но ничто не мешает отлить золотой слиток в виде цилиндра диаметром полметра и высотой метра два. Такой слиток чудесно пройдет через окно. Мне всего лишь нужно касаться его рукой, пока какой-нибудь механический подъемник будет поднимать его вверх. А с той стороны его подхватят. Можно и какие-нибудь крепежные кольца в этот слиток заранее впаять. И таких слитков может быть и два. И три. И десять.