Но прежде ведь никто из них не делал этого, а многие между тем были в куда худшем состоянии.
Шеридан открыл бардачок и вынул оттуда шприц для подкожных инъекций. Турок дал ему этот шприц, наказав использовать лишь в самом крайнем случае. Наркотики, говорил Турок (выходило наркосики), могут испортить товар.
- Видал?
Малыш кивнул.
- Хочешь, чтобы я сделал тебе укол?
Малыш затряс головой. Глаза у него были большие и испуганные.
- Тот-то же. Смотри у меня. Это живо повыбьет дурь из головы. - Он помешкал. Ему вовсе не хотелось это говорить - черт побери, он не такой уж плохой парень, когда не сидит на крючке, - но сказать надо. - А может, и прикончит даже.
Малыш уставился на него, губки дрожат, личико цвета пепла.
- Если прекратишь дергаться, я не буду делать тебе укол. Лады?
- Лады, - прошептал малыш.
- Обещаешь?
- Да. - Верхняя губа у мальчика приподнялась, приоткрыв верхние зубы. Один из них был запачкан кровью Шеридана.
- Поклянись мамой.
- У меня никогда не было мамы.
- Черт, - ругнулся Шеридан, почувствовав отвращение, и дал газу. Теперь он ехал быстрее - не только потому, что шоссе скрылось наконец из виду. Этот малыш, кажись, того... привидение. Побыстрей бы сдать его Турку, получить денежки и - прости прощай.
- Мой Деда сильный, мистер.
- Неужели? - спросил Шеридан, а про себя подумал: "Еще бы не сильный". До дому, верно, без палочки добирается, силач хренов".
- Он меня найдет.
- Угу.
- Он меня по запаху найдет.
Очень может быть, согласился мысленно Шеридан. Даже он чувствовал запах, исходивший от малыша. У страха, конечно, свой, неповторимый аромат, и предыдущие вылазки приучили Шеридана к нему. Но этот был каким-то нереальным - смешанный запах пота, слякоти с скисшей аккумуляторной батареи.
Шеридан приоткрыл окно. Слева тянулись и тянулись бескрайние болота. Ломанные щепки лунного света мерцали в стоялой воде.
- Деда умеет летать.
- Ага, - сказал Шеридан, - я готов поспорить, что это у него получается гораздо лучше после пары бутылок "Ночного экспресса".
- Деда...
- Заткнись, малыш, лады?
Малыш заткнулся.
Мили через четыре болотина превратилась в широкое пустынное озерцо. Здесь Шеридан свернул налево, на грунтовку с разъезженными колеями. Через пять миль, если держать все время на запад, будет еще один поворот, направо, а там - сорок первое шоссе. И рукой подать до Талуда Хейтс.
Шеридан бросил взгляд на озеро, гладкую, посеребренную лунным светом простыню... а потом лунный свет исчез. Его заслонили.
Сверху послышалось хлопанье, будто огромные простыни полощутся на бельевой веревке.