«Борьбу за обретение могущества вели разум, а не материя, мысль, а не вещь, и в первую очередь воображение. Появлялись новые химические соединения, открывались новые источники энергии, оформлялись новые взгляды на жизнь. Мир менял кожу — умственную, моральную и физическую: этому процессу было суждено преобразовать промышленную революцию в техническую цивилизацию. Армия, отрезанная от общественного прогресса, этого не видела. Она не видела, что техника все больше и больше проникает в человеческое общество и военная сила должна следовать за ним: следующая война станет не только схваткой армий и генералов, но и противоборством заводов и инженеров. Наука неудержимо двигалась вперед, и военное искусство не могло стоять на месте».
В 1890 году Германия производила чугуна и стали вдвое меньше, чем Великобритания; в 1913 году она уже производила их вдвое больше, чем Великобритания, и достигла половины показателей Соединенных Штатов. Такой прорыв сопровождался прогрессом в машиностроении. Германские промышленные предприятия — в особенности химические и электротехнические фирмы — основывали научно-исследовательские институты и поддерживали тесную связь с университетами. К концу XIX века в области технологий Германия далеко обогнала Великобританию. Ко времени прихода Гитлера к власти немцы собрали треть Нобелевских премий в области физики и химии.
С самого начала XIX века Пруссия уделяла особое внимание техническому обучению рабочей силы. Именно она впервые ввела в систему образования такие новшества, как аспирантура, степень доктора наук, семинары, исследовательские лаборатории и институты, а также научные и университетские журналы. Все эти нововведения быстро перенимались американскими высшими учебными заведениями. Франция также поняла всю важность технического образования и первой ввела коллежи для углубленного изучения прикладных наук. Достижения таких людей, как Дж. Дж. Томсон, а также лаборатории Кавендиша нисколько не рассеивали опасения тех, кто руководил системой образования в Великобритании. Эти люди, за спиной которых стояли государство и церковь, видели в науке первый опасный шаг к безбожным социальным реформам и решительно ей противились. Английские «публичные школы» (в действительности частные платные учебные заведения для избранных) готовили мальчиков из высших слоев среднего класса к обучению в университетах, полностью игнорировавших прикладные дисциплины. Университеты решительно противились связи с промышленностью. К началу Первой мировой войны большая часть населения Великобритании не могла даже надеяться на продолжение образования после четырнадцати лет. Учителям платили плохо, и постоянно ощущалась их нехватка. Судьбоносные решения насчет будущего страны, ее промышленности и финансов принимались людьми, изучавшими классиков, юриспруденцию и философию. Почти никто из них не владел свободно ни одним из современных иностранных языков.