— Госпожа сама себе написала рекомендации, — раздался бесстрастный голос Серова, — это не составило труда выяснить…
Он неспешным шагом вошел в гостиную.
— Знакомьтесь, Людмилой Снежинская, собственной персоной, — произнес он зловеще улыбаясь, — прибыла из Парижа одна. Одиноко странствующая барышня, подобно героине столь любимых ею романов Жорж Санд!
— Мне не надобно сопровождение! — гордо перебила Снежинская его насмешливую речь.
— Осмелюсь предположить, — голос Серова звучал зловеще. — Людмила Снежинская заподозрила графиню в смерти своего брата и решилась отомстить… Разумеется, я могу ошибаться, но мотив весьма весом…
Ни я, ни Мишель не ожидали, что станем свидетелями подобной сцены. Серов любил иногда вести допросы в гостиных в присутствии двух свидетелей, и на сей раз подобная роль досталась нам.
— Нет, я никого не собиралась убивать! — с мольбой воскликнула Люси. — хотя, верно, заподозрила графиню в убийстве… Весьма подозрительно, когда скоропостижно умирают два мужа… А потом вдруг смерть компаньонки… Я приехала в Петербург недавно, никто в свете не знал меня, и решилась сама разузнать, что происходит… У меня возникли подозрения, что графиня собралась убить своего третьего супруга, а компаньонка проведала обо всем, за что поплатилась жизнью…
Людмила Снежинская разрыдалась.
— Не стоит слез, сударыня, я вам мерю, — произнес Серов почти ласково, — если бы вы более благоразумны и открылись сами, мне бы не пришлось разыгрывать сей спектакль…
Его рука в черной перчатке легла на открытое плечо Люси, барышня вздрогнула, но не смела шелохнуться. Наше присутствие не смущало Серова.
— Нетрудно было догадаться, что вы отправились к Александре Осиповне поделиться своими страхами, где вас застанет Лермонтов, вообразивший, что он Эжен Видок[1], а, значит, бесед о вашем происхождении не избежать… Я прибыл во время, не так ли?
Поблагодарив меня за теплый прием, Серов удалился.
— Как я смогла снести подобное обращение?! — воскликнула Снежинская, когда Серов скрылся за дверью гостиной. — Как я стерпела его дерзость? Меня охватил страх! Холод до сих пор пронзает мое тело!
— Страх? — спросил Мишель. — Неужто героини Жорж Санд испытывали страх?
— Я не знаю… — виновато произнесла Люси.
— А вам бы хотелось испытать свою храбрость? — спросил он.
— Что вы хотите этим сказать? — Снежинская едва сдерживала слезы.
— Помогите мне разоблачить убийцу, — кратко ответил он. — Героиня Жорж Санд не отказалась бы от такого геройства…
Я была возмущена. Какая злостная манипуляция! Мишель умеет управлять людьми, иногда мне кажется, что он поступает так и со мною. Я в его власти, и не могу сему противиться.