Только я успел подумать о своём печальном положении, как тень скакнула ко мне и я едва успел отбить низкий удар. Прямо в печень гад метился... Лезвие ножа тут же промелькнуло у моих глаз и я бросил это зряшное дело - поединщика из себя изображать. Отпрыгнул вправо и, бросив в метнувшуюся за мной тень чужое оружие, кувыркнулся через кровать. И схватив тумбочку, бросил её в своего преследователя.
Всего на пару мгновений его задержал. Но этого мне хватило. Чтоб схватить со стола стреломёт, и развернуться лицом к врагу.
Тот чуть промедлил, видимо оценивая новую угрозу, но сочтя незаряженный стреломёт неопасным, всё же налетел на меня.
Ну это он явно зря сделал. Ловкий и быстрый конечно человечек, но против оружного стражника не попрёшь! Приёмы-то обращения с личным оружием вбиты в нас на уровне инстинктов...
Нож идёт снизу - удар по кисти головной частью стреломёта. Затем шаг вперёд - сокращаем расстояние. Разворот стреломёта - удар прикладом в подбородок. И всё - противник повержен.
Ночной визитер, по-моему, даже понять не успел, что случилось, как был вырублен. Так быстро всё случилось.
"Надо с него отводящие глаза побрякушки снять! В хозяйстве всяко пригодятся! И ещё не помешает хорошенько связать злыдня!" - немедля присоветовал бес, не успел я перевести дух.
"Сейчас всё сделаем! - пообещал я, сочтя слова рогатого весьма разумными.
Обшарив лежащую на полу "тень", я обнаружил на шее ночного гостя цепочку и сорвал её. И увидел перед собой мужчину лет тридцати пяти. Не слишком крепкого сложения, светловолосого, со сломанным носом и безобразным шрамом на нижней губе.
Никогда мне такая физиономия не встречалась... А то я ненароком подумал, что это ещё какой-нибудь родственничек Лютого ко мне пожаловал - очень уж шустрый.
Продолжив обыск, я изъял у лежащего без сознания ночнушника ещё пару ножей. Неплохих надо сказать. И выделки приличной, не из дрянного железа, и годящихся как для метания, так и для прямого боя. А кроме этого оружия больше ничего у убийцы не было.
Руки я ему стянул за спиной его же ремнём. На ноги пошёл уже мой. А ещё пришлось разорвать простыню и скрутить одну из получившихся полос в тугой жгут. Он пошёл на то, чтоб увязать вместе ручные и ножные путы, после того как начавший очухиваться мужчина, был усажен мной на замызганный кровью табурет.
А ещё один кус простыни я истратил на то что перевязать себе кровоточащее предплечье. Регенерация-то регенерацией, а нож не шило - вмиг такая рана не затянется.
- Ну и кто ты такой? - закончив с перевязкой, спросил я у пленённого злодея, заметив что его взгляд стал вполне осмысленным.