Наконец остановились перед шикарным особняком. У ллора Касана такого не было, по сравнению с этим мой несостоявшийся жених жил в жалком домишке.
Особняк старый, из потемневшего известняка, с гербом Тиадеев над входом. Моё новое пристанище на ближайшее время.
Где же меня поселят? На чердаке, в каморке под крышей?
Пока выбежавшие на громкие окрики слуг хыры носили вещи, мы не двигались с места. Управились они очень быстро, всего за пять минут, но, видимо, чем-то всё равно вызвали неудовольствие хозяина, который лениво прошёлся плетью по спине ближайшего раба. Тот даже не поморщился, воспринял наказание, как должное, и подобострастно кланяясь, придержал норну стремя.
Хозяин спешился и подозвал вышедшего встречать его управляющего (или как там называется тот, кто ведёт хозяйство и контролирует слуг?). Пока они что-то обсуждали, я вертела головой, впитывая в себя новые впечатления. Не все они оказались приятны: ухо уловило чьи-то мольбы о пощаде. Кричала женщина. Я увидела её в просвете улицы спустя пару минут: женщину со связанными руками куда-то волокли двое араргцев. На спине, поверх разодранной одежды, болталась табличка.
Они направлялись к нам, и я непроизвольно зажмурилась, чтобы не видеть лица несчастной.
- А я бы на твоём месте посмотрел, - ворвался в мои мысли голос хозяина, и в следующее мгновение его руки насильно вернули мне зрение. – Полюбуйся, что случается с рабами, обманувшими доверие хозяев.
- Эй, - он знаком остановил мучителей несчастной, - что она натворила?
- Воровка.
Женщина неожиданно затихла, глаза радостно блеснули из-под спутанных волос. Найдя в себе силы подняться, она метнулась к норну и, повиснув на руках палачей, в мольбе простёрла к нему покрытые багровыми синяками руки:
- Да продлят боги ваши дни, мой норн! Смилостивитесь, скажите им, что Наира никогда не брала чужого! Вы же часто бывали у хозяина, должны меня помнить. Я торха сеньора Манеуса, та самая, что хорошо танцует. Вам ведь нравились мои танцы?
- Наира, говоришь? – он подошёл к ней и взял за подбородок. Женщина постаралась улыбнуться, хотя по всему было видно, что далось это ей с трудом. – Вот уж не ожидал… Образцовая торха, ласковая, предупредительная, умная…
- Мой норн, умоляю, не позвольте им убить меня за то, чего я не совершала!
- Если твой хозяин решил, что ты виновна, то так оно и есть. Куда вы её? – хозяин снова обращался к конвоирам.
- В бордель для хыр. Если хотите, мы вам адрес оставим, мой норн, - лукаво подмигнул араргец.
- Уберите её, – поморщился норн, брезгливо вытерев руку о край плаща.